Жизнь русского обывателя. От дворца до острога. Леонид Беловинский

кроме уж крайних ригористов, признавали вполне законными так называемые безгрешные доходы. По существовавшим правилам полк, батарея или корабль были самостоятельными хозяйственными единицами, получая от министерства лишь определенную денежную сумму. Сукно, сапожный товар, мука, овес и другое закупались на рынке, и все необходимое «строилось» в полковых швальнях, сапожных, шорных и прочих мастерских силами солдат-специалистов. Закупки производились по так называемым справочным ценам, регулярно публиковавшимся полицией; это были розничные рыночные цены. Но при оптовой закупке, естественно, цены были значительно ниже, да еще можно было получить премию от поставщика. Кроме того, можно было закупить лежалую прогорклую муку, подгнивший сапожный товар, а овес для лошадей заменить сеном. Все это составляло значительную экономию, которую по закону полагалось возвращать в министерство, но что никогда не делалось: на командира, вернувшего излишки, его начальство, получавшее свою долю от этих излишков, посмотрело бы косо. Наиболее добросовестные командиры пускали экономические суммы на улучшение быта солдат, часть денег шла на прием инспектировавших полки и батареи высших начальников, которых ведь нельзя было не принять наилучшим образом, чтобы получить высокую аттестацию, а большей частью безгрешные доходы делились между командиром и офицерами, заведовавшими хозяйством.

      А. А. Редигер откровенно рассказал о командовании своего отца Гренадерским полком: «Полк стоял около Новгорода. Отец командовал им шесть лет, и это позволило ему несколько поправить свои средства. Дело в том, что тогда казна отпускала известные средства на каждую часть и лишь требовала, чтобы она была в полном порядке, не входя вовсе в рассмотрение вопроса, сколько в действительности тратилось на то или другое. Вся экономия от отпускавшихся на часть средств поступала в собственность ее командира. Все хозяйственные работы выполнялись нижними чинами, что представлялось вполне естественным во времена крепостного права и при нижних чинах, состоявших из крепостных людей. Моя матушка говорила, что наибольшая экономия получалась на стоимости сена, так как отец нанимал луга, которые скашивались нижними чинами. Зная, что командир полка получает значительную экономию, начальство не только требовало полной исправности полкового хозяйства, но и разную неположенную роскошь (например, дорогую обмундировку тамбур-мажоров), и без стеснения, при своих наездах, останавливалось у командира полка, жило у него по несколько дней, причем его приходилось поить и кормить на славу, выписывая издалека разные деликатесы. Сверх того, существовал обычай, что все штабные чины столовались у командира полка. В общем, кажется, это было для моих родителей время наименьших материальных забот. За это время отец успел отложить небольшой капитал (кажется, около двадцати тысяч рублей» (149; I, 18–19). А. И. Деникин писал о «помещичьей психологии» – пережитке прошлого, «которого придерживались еще некоторые батарейные командиры, смотревшие на батарею,