– Вернуться откуда?
– С Грэхема. Кажется, там я смогу получить кое-какие ответы на свои вопросы. Фактически, в данный момент я почти ничего не понимаю… но сегодня я узнал, что на меня открыли сезон охоты.
– Ты собираешься лететь рейсовым? У меня могут быть проблемы с таможней – полицейские чиновники моего ранга не имеют права покидать планету без особого разрешения начальника департамента.
– Мы не будем проходить таможню, – отмахнулся Роберт, – у меня собственный корабль… и я хотел бы поглядеть на того идиота, который решится сунуться под огонь его башен и батарей. Мы вылетим завтра вечером.
– А сейчас?..
– В департаменте Дагсборо у меня есть хижина. Предгорья Пирс-Рок, места там дикие, и о ней никто не знает. По крайней мере, я так думаю. Да и вообще: по некоторым данным, убивать меня нужно при большом скоплении народа, иначе нет смысла даже завязываться с таким дерьмовым делом. В Дагсборо – глушь, а взять меня живым не так-то просто, особенно там.
Кэтрин покачала головой и отвернулась, уставившись в окошко. Коптер мчался на огромной высоте, жадно пожирая километры – роскошная модель вполне оправдывала свою заоблачную цену, ее глухо ревущие двигатели могли перебросить хозяина на другую сторону планеты буквально за час. Сейчас ее острый нос смотрел на северо-запад, торопясь увидеть покрытые вечным снегом вершины горной цепи Пирс-Рок.
Роберт убрал газ и отдал штурвал от себя. Красноватое солнце высоких широт, равнодушно горевшее слева по курсу, исчезло – снижаясь, машина провалилась в плотную пелену облаков. За толстыми стеклами кабины клубился серый кисель. Коптер продолжал терять высоту, но до края облачности еще было далеко, приборы показывали его лишь на ста с лишним метрах. Роббо перевел взгляд на курсограф и коротко выругался. Рука крутнула штурвал влево, корректируя курс снижения… коптер выпал наконец из плена седого марева, и в продолговатом окошке у левой ноги Роберта помчался однообразный буро-зеленый ковер непролазной тайги.
– Накинь плащ, – сказал он Кэтрин, – здесь уже осень… и вообще не тропики.
Короткие крылья коптера неторопливо спрятались в пазы на днище: замедлив ход, машина огибала высокий, заросший старыми деревьями холм, и Кэтрин увидела наконец то, что Роберт называл «хижиной’. Угрюмое, островерхое двухэтажное строение прилепилось к самому склону горы; узенькая площадка, едва достаточная для посадки коптера, заканчивалась глубоким и темным обрывом. Справа от дома угадывались неровные контуры какого-то приземистого сооружения, почти целиком скрывшегося под паутиной цепких ветвей ползуна. Дом выглядел древним. Его стены, сложенные некогда из разнокалиберных каменных глыб, сплошь заросли бурым мхом, темные провалы высоких