– Не смей так о нем, не смей, – в свою очередь взорвалась Люська.
Да ты что, Люсь, я ж тебе счастья желаю. Посмотри в кого ты превратилась: замученная какая-то, платье старое, синяки под глазами.
– Вер, я счастлива. Вот пойдем ко мне, пойдем, сама все увидишь,– Людмила потянула Веру за рукав. Та отдернула руку
– Что я алкашей что ли не видала? – рявкнула она в ответ.
– Пойдем, пойдем, – призывно маня, продолжала Люся.
Подойдя к Люськиному подъезду, она велела подождать. Вера послушно села на скамейку, погрузившись в раздумья. Вот как бывает-то в жизни. Не угадаешь. Жалко-то как Людмилу. Какая была девка, какая девка. Все! Пропала.
– А, вот и мы! – зазвенел Людмилин голос, прервав мысли Веры.
Людмила выкатила на коляске… маленькое чудо в матроске и парусиновых шортиках. Голубоглазый карапуз широко улыбнулся. И, да! За его улыбку можно было отдать все!
– Ах, – Верка так и застыла на месте, как вкопанная.
– Так вот он кто… любимый мужчина, – только и смогла вымолвить она.
– Ну, конечно же.
– Прости меня, я не поняла сразу, – промямлила Вера.
– А, ты что подумала?– теперь не поняла Люда.
– Ну, бутылка утром..бьет…орет, – стала перебирать мысли в голове Люськина однокурсница.
– И, что? И ты сразу подумала, что это…?
– Муж, – неохотно пробормотала Вера. А еще, что ты дура, раз называешь его повелителем, – потупив глаза, сказала она.
Люська залилась своим звонким смехом на весь двор.
– Да, ты что, Вер? Кого женщина может так любить, чтобы простить все на свете! Только сына! А замуж я вышла за Витьку Степанова с параллельного потока, но не сложилось как-то, и мы с сыном переехали к маме. Да, я не жалею, у меня есть мое чудо, мой маленький повелитель. Повелитель моей жизни.
Домой Верка шла опустошенная. В ее жизни не было такого повелителя, ради которого хоть на край света. Ее-то как раз дома ждало пьяное, орущее безработное чудовище, за бутылкой для которого она и ходила в магазин, где встретила Люську.
Конопатая любовь
Ванька вырос. В жену хотел себе только рыжую девчонку, как мама. Ему так нравилось, что вся их семья – рыжие. Он просто балдел от этого. Редкий цвет волос он воспринимал как исключительность, непохожесть на других. Редкость ценность. Найти девочку с натуральным рыжим цветом волос было сложно. Каждый раз, идя из института мимо балетной школы, Ванька заглядывался в окно на занимающихся балетом девчонок. Они как изящные статуэтки выполняли сложные па. Тотенькие, точеные с завязанными в узел волосами они восхищали его граций и красотой. «Вот бы мне такую дюймовочку», – мечтал он.
И его мечта сбылась. Вскоре в этом зазеркалье он увидел огонь – огонь пламени рыжих волос, полыхнувший надеждой на счастье. Ванька прилип к стеклу, изучая будущую пассию – изящная, с глазами косули, она буквально заворожила его. Он терпеливо ждал пока занятия закончатся,