– Я скитался по космосу, благо ещё в приюте научился зарабатывать на жизнь. А потом мне надоело бесцельное существование “от шлюхи к шлюхе” и решил податься в Javelin. Так тут и оказался.
– Извини, если это покажется грубым, но ты сказал, что не испытывал сильной любви со стороны матери, почему тогда вскрывшаяся правда так изменила твоё отношение к отцу?
– Это хороший вопрос, Сай. Ты правильно подметил: особой любви со стороны матери не было, но… – он кашлянул. – Это хороший вопрос… Любви со стороны матери не было, да и со стороны отца тоже, что стоит заметить! На Титане считается, что люди с твоей кровью – всегда верные, тем более если это отец и сын. Он хотел использовать меня в своих интересах, и он даже не скрывал этого. Так вот… А мама, несмотря на свои взгляды на жизнь и на то, что я сын человека, который ей до ужаса был противен – любила меня. Хоть и по-своему.
– Понимаю, тогда вопрос исчерпан, – сказал я.
– Да и вообще, знаешь, иногда наше сознательное в сухую проигрывает нашему бессознательному. Тут так и получилось. Можно долго об этом говорить, но единственное, что я чувствую к отцу, – это ненависть. Едкая и гремучая. И ничего не могу с этим поделать.
Я выразил согласие одобрительным кивком.
– А что, кстати, с отцом сейчас? Он не пытался тебя найти? – спросил я.
– Напрямую – нет, но приезжали его люди. Пытались меня украсть, к счастью, академии джавелина хорошо охраняются. Я думаю, что мне придётся ещё с ним пересечься.
Я хотел было сказать что-то ещё, но Теодор перебил меня:
– По поводу кромешного пиздеца, – Теодор сделал паузу. – Мой отец является лидером goldenhand.
У меня перехватило дыхание, а где-то глубоко внутри меня разгорелось дикое пламя. Рука непроизвольно сжалась. Я испытал сильный толчок, а в голове что-то зашипело. То ли, как фитиль, то ли как змея. Фиолетовая лампа начала мерцать, словно до неё не доходит электричество. Вдруг её яркость увеличилась, а размер умножился. Огоньки Пумы, похожие на микровзрывы, окутали пространство вокруг. БУМ-БУМ-БУМ. Сердцебиение ускорилось, а лёгкие начали жадно поглощать кислород. На неизмеримо малый отрезок времени, куда быстрее скорости и звука, и света, и волны, промелькнуло: «мне нужен нож».
Передо мной сидит сын человека, причастного к самому ужасному событию в моей жизни. Тепло внутри меня перерастало в жар, затем в злость, а затем и ярость.
– Что? – Растеряно спросил я.
– Прости, я понимаю, как это звучит. Я, как и ты, презираю этих преступников. Просто получилось так, что я его сын.
Тишина. Мучительная и, до боли глубокая, тишина.
Я промычал что-то невнятное даже для себя, свалился на пол и со всей силы сжал глаза. Я не понимаю, что я испытываю. У меня кружится голова. Я быстро залез на второй этаж кровати и уткнулся в подушку.
//Diary |16.09.2725|
Теодор косвенно причастен к уничтожению моей планеты? Скорее нет. Нет. Помогал