На телефонные звонки она не отвечала. «Конечно, причины могут быть разные, но самая главная – визит гостя», – думал он. Ближе к вечеру Борис все же решился проведать Аллу. Собрался. Купил цветы и поехал. Вечерело. Погода была прекрасная. Лечебница находилась вдали от городского шума в тени вековых платанов. Попав на ее территорию, он направился в приемный покой с целью узнать, где находится Алла. Но этого не потребовалось. Прямо перед собой он увидел ее и рядом с ней симпатичного мужчину. Они шли по центральной аллее ему навстречу и о чем-то увлеченно беседовали. Алла Бориса заметила, а он, круто развернувшись, оставив цветы на ближайшей скамейке, направился, не оглядываясь к выходу. Убедившись окончательно в том, что сказанное Андреем – правда, решил порвать все связи с Аллой и ее семьей, включив в «черный список» номера телефонов Аллы и Андрея.
Прошла неделя, а может быть чуть больше. Жизнь у Бориса начала входить в привычную колею, в тот распорядок, который установился за эти три года холостяцкой жизни. «Вот и верь теперь в приметы… Вернулся бы за телефоном и записанным номером машины – душа была бы теперь спокойна», – с грустью думал он. Однако вспоминая последний вечер расставания с Аллой, когда они почти признались в своей любви друг к другу, он грустил еще сильнее. Ему не верилось, что все так быстро закончилось. В один из дней, где-то к вечеру, он услышал сигнал домофона:
– Это Денис. Мы с мамой стоим у подъезда. Можно к вам сейчас войти?
«Интересно, зачем она хочет со мной встретиться?» – подумал он, нажимая кнопку домофона. Хотел оставаться спокойным, но эта «удушливая волна», о которой когда-то писала Марина Цветаева, подкатила к солнечному сплетению.
С самого утра его назойливо преследовали звуки музыки Болеро Мориса Равеля. Так с ним бывало иногда после прослушивания классической музыки, которую он любил и отдавал много времени этому занятию. Накануне он как раз слушал это сочинение французского композитора и бесконечно повторяющийся тягучий ритм танца, в котором доминировал малый барабан, не мешал ему заниматься домашними делами. Но сейчас малый барабан, усиленный духовыми и струнными, буквально парализовал его сознание. Начал прибираться в квартире, но все стало валиться из рук, и когда раздался звонок входной двери, оркестр в Болеро играл уже всем составом…
Под это тутти он открыл дверь и увидел ее. Она вошла так, как будто входит сюда не первый раз – смело и решительно.
– Здравствуй! Это я…
– Добрый вечер. А где Денис?..
– Он ушел… Будем стоять или ты пригласишь меня сесть?..
Когда они уселись на диван, Борис спросил:
– Ты надолго?
– Хотелось бы навсегда!..
Малый барабан в музыке Равеля зазвучал упруго и настойчиво, и поддерживаемый оркестровым крещендо,