О книге
Изначально книга задумывалась как сборник полезных советов, лайфхаков, наблюдений от большого коллектива уличных музыкантов для других уличных музыкантов. Но, на каком-то этапе, я посчитал неправильным свести квинтэссенцию огромного опыта множества творческих людей в скучные таблицы и правила. Я решил рассказать всю эту невероятную историю целиком, а полезные вещи для музыкантов выделить курсивом, таким же, как этоо вступление, для тех, кто не хочет все это читать, или просто не обучен грамоте.
В общем-то, если прислушиваться к советам, поддерживать дисциплину, да и просто наблюдать за мелочами, то вполне реально заработать свой первый миллион уже совсем скоро.
Эта история берет свое начало с самого конца, а конец и будет самым ее началом.
Итак, вашему вниманию представляю сей «Ненаучный трудъ». Никакие вещи, описанные здесь, ни в коем случае, не рекомендованы к использованию в реальности, кроме, разве что, выделенных курсивом. Естественно, все персонажи вымышлены, а любые совпадения случайны.
В создании книги принимали участие:
Мария Нелюбина (Душнила), Миронова Мария (Тошка), Жека Кирпич, Ղոնյան Դավիթ, Ванек Летов, Аня Малинова, Мия Гоголь-Яновская, Кира Жертвадереализации, Никита Щит, Степной Коршун, Huhull
Иллюстрации: Никитенко Ирина Александровна
По редакцией: Миронова Мария (Тошка)
Часть 1 «Конец»
Однажды показали нам один прикол. Свободного времени было много, поэтому мы стали развлекаться этим странным и опасным способом.
Штука под названием «собачий кайф». Ты встаёшь спиной к стене и задерживаешь дыхание, а второй человек перекрывает твою сонную артерию свернутой в жгут кофтой. Через несколько секунд ты теряешь сознание, твой друг кладёт тебя на землю или на пол и ещё через несколько секунд ты снова приходишь в себя. Казалось бы, какой-то идиотизм! Но фишка в том, что на несколько секунд наступает амнезия и ты ничего не помнишь. Абсолютно ничего. Не помнишь кто ты, где ты, и в голове нет названий никаких предметов, на которые ты смотришь. Только инстинкты. И инстинкт один – бежать, чтобы выжить в чужеродной среде. Естественно, пока ты бежишь, память возвращается, и ты возвращаешься назад вместе с ней, чтобы ещё раз испытать эти ощущения.
Было очень важно, во-первых, не передержать, чтобы не задушить до смерти, и, во-вторых, аккуратно положить на пол, чтобы товарищ не разбил голову и ничего не сломал, падая с высоты собственного роста.
И вот однажды случилось так, что меня не удержали. Был дождливый день, и мы «прикалывались» таким образом в подъезде дома одного паренька из нашей компании. В тот момент, когда я начал «отъезжать», в подъезд зашёл участковый в милицейской форме, мой товарищ испугался и машинально убрал руки. Я упал затылком прямо на каменную ступеньку подъездной лестницы и в сознание не пришёл. Прикинув, что дело плохо, участковый сразу вызвал «скорую». «Скорая» приехала довольно быстро, но врачи констатировали клиническую смерть и, после тщетных попыток вернуть меня к жизни, опустили руки – завернули мое бренное тело в черный полиэтиленовый пакет. Врачи погрузили тело в машину и поехали в сторону морга. В один момент на перекрестке в «скорую» врезался грузовик. «Газелька» скорой помощи перевернулась на бок. Тело в пакете сильно ударилось об искореженный металл кузова, от чего мои ребра сломались. Острый край одного из сломанных ребер кольнул остановившееся сердце, я задышал и открыл глаза.
Ещё в школе я записался в кружок игры на гитаре. Учительница по гитаре была женщиной без определенного возраста, некрасивая и сухая. Так же она нас и учила: переписываешь текст с аккордами из ее тетрадки в свою и под ее чутким руководством пробуешь бренчать, неуклюже переставляя аккорды. Она жутко шепелявила и любила говорить: «нельзя научить, можно только научиться». Я ушёл после третьего занятия и дальше меня учили двор и улица. Таким образом, к концу 9 класса, я играл на гитаре не хуже, чем Паганини на скрипке.
Родители не могли позволить себе купить мне новую гитару, поэтому я играл на старой дедовской «Луначарке», ещё семиструнной, сняв с нее, конечно, седьмую струну.
После школы я поступил в духовную семинарию. Обучение в таком заведении, в отличие от остальных, требует не только веры, но и желания служить Богу. Я учился не то, чтобы очень хорошо, но и не слишком плохо. Там-то, на одном из предметов по изучению жития святых, я и услышал про некоего святого Христофора. Особенность его была в том, что он был кинокефалом, то бишь, человеком с головой собаки.
В старые времена, на всех иконах он изображался в своём первозданном виде, но, примерно с XVIII века уже изображается только в образе человека. Христофор был изгоем среди людей с обычной наружностью. Поэтому этот святой считается покровителем всех тех людей, которые обделены, не нашли свое место в жизни или обладают