Мы катаемся по полу, дубасим друг друга и рычим. Два альфа-самца, которые борются за внимание самочки – вот как я бы назвал это.
Мне захотелось вдруг в глазах Ромашкиной быть настоящим мужиком, который умеет постоять и за девушку, и за себя. Показать, что я уже не тот коротышка с последней парты, которого она любила донимать.
Бью кулаком в лицо противнику, а в голове все мысли о Ромашкиной. В живот прилетает удар локтем, а мысли о Ромашкиной. Ее огромные испуганные глаза никак не хотят уходить из моей головы, а когда думаю о том, что этот тип прикасался к ней своими грязными лапами, хочется бить его головой о стену. Раз за разом, без остановки.
Вероника, кажется, что-то кричит, пытается разнять нас, но нет, нас уже не остановить. Два быка на арене, не иначе.
Все заканчивается тем, что наконец-то появляется охрана. Нас разнимают, и если я успокаиваюсь, понимая, что все, этого вполне достаточно, то мой противник наоборот.
– Я найду тебя, молокосос, найду и грохну, – выплевывает на пол кровь, смотря на меня своим бешеным взглядом, и пытается вырваться из захвата охранника.
– Давайте на выход, там можете делать друг с другом что хотите, но не на территории клуба, – говорит один из них и тащит меня за собой.
Поворачиваюсь в сторону испуганной Ромашкиной, чтобы еще раз взглянуть на нее и убедиться, что не обознался.
Она стоит, прижимая поднос к груди, зареванная и испуганная. Маленькая и хрупкая. Теперь на ее фоне я уж точно не Гном. Усмехаюсь этой мысли и отворачиваюсь, следуя за охраной.
– Гриша, подожди, отпусти парня, он бросился меня защищать, – кричит нам вслед Вероника, и амбал, который держит меня, останавливается.
– Уверена? Я бы лучше их обоих выбросил, совсем охренели. – Он выжидающе смотрит на девушку, а я кривлюсь от боли, пытаясь вытереть кровь с лица, но безуспешно, скорее всего, просто размазал.
Красавчик, ничего не скажешь.
– Да, отпусти, я в бытовку его отведу, дам аптечку.
– Не уверен, что босс оценит твою заботу о посетителях, но черт с тобой, забирай своего парня.
Он отпускает меня и уходит, даже не оглянувшись, чтобы убедиться, что я не собираюсь причинить ей вред, я же стою посреди коридора, застыв, словно статуя, и не знаю, что сказать.
Привет, давно не виделись? Привет, какая неожиданная встреча? Привет, как сегодня работа? Много чаевых собрала?
Дурацкая ситуация. Лучше всего сделать вид, что ничего не происходит.
Какое-то время мы просто пялимся друг на друга, а потом Ромашкина открывает рот, решая взять инициативу в свои руки, но в этот момент дверь одной из кабинок открывается и из нее выходят Леха и Андрей.
– Ромыч? Это кто тебя так отделал, брат? – подлетают ко мне, загораживая обзор на Веронику.
– Упал, – недовольно скалюсь, дотрагиваясь до носа, который горит огнем.
Слушай, братан, тебе бы в больничку. Давай, поехали, не зря я сегодня выпил всего бутылку пива. Давай, чё стал, – тащит меня в сторону выхода, а я, кажется,