– Ну да. Эмму он тоже защищал.
Она пожимает плечами и глядит на тучи, из которых как раз начинают капать первые капли дождя.
– В тот последний год все было иначе. Я видела, как у тебя загорались глаза, когда он был рядом. И как ты краснела, когда он звал тебя по прозвищу. – Мама задумчиво прикусывает нижнюю губу. – Напомни, как он тебя прозвал?
Я заливаюсь краской, как по команде.
Солнышко.
Я старательно симулирую потерю памяти и ускоряю шаг.
– Не знаю, столько лет прошло. – Пора сменить тему. – Хлеб с цукини наверняка готов. Пойдем обратно.
Мы сворачиваем на Мэйпл-авеню и видим мотоцикл, припаркованный возле моего дома. Кровь отливает у меня от лица, когда я замечаю высокого человека, опирающегося о мотоцикл. Его руки и ноги в лодыжках скрещены.
– Это еще кто? – удивляется мама, чуть не врезавшись в меня, когда я резко замираю на месте. Собачьи поводки заплетаются вокруг моих ног; мама ойкает и пытается их распутать.
У нее ничего не выходит.
Кики вырывается на свободу и бежит к моему бывшему другу, ставшему начальником; ее коротенькие лапки движутся с такой скоростью, что кажется, она летит, как осенний лист на ветру.
Кэл выпрямляется, глядя на несущуюся на него собаку. Должно быть, он охвачен ужасом, хотя по лицу этого не скажешь: он смотрит на тридцать фунтов черно-белого меха со своим обычным бесстрастным выражением.
Маме наконец удается поудобней перехватить поводок Зефирки.
– Ты с кем-то встречаешься, Люси? – интересуется она, пока Зефирка яростно лает, возмущенная тем, что ее сестре удался дерзкий побег.
Я стряхиваю с себя оцепенение.
– Нет… Это Кэл.
Мама смотрит на меня расширившимися от удивления глазами, затем подходит к Кэлу, который пытается погладить скачущую вокруг него Кики. Моя собака бесстыдно выпрашивает ласку, забираясь на него передними лапами.
– Кэллахан, – приветствует моя мама.
В ее голосе сквозит потрясение. Последний раз они виделись летом две тысячи тринадцатого. Мама всегда называла его полным именем – Кэллахан. А Эмму звала исключительно Эммали.
– Можно просто Кэл. – Он выпрямляется, бросает беглый взгляд на меня, потом смотрит на мою маму. – Рад вас видеть, миссис Хоуп.
– Боже мой, как ты вырос. Тебя просто не узнать. Как поживает Дана?
– У нее все хорошо.
Мама не замечает, как напрягаются его бицепсы и сжимается челюсть, – но я замечаю. Втиснувшись между ними, я хватаю поводок Кики и сую его маме, натянуто улыбаясь.
– Как думаешь, наш хлеб с цукини не подгорел? – я подталкиваю ее к дверям и добавляю одними губами: – Потом поговорим.
Она бросает на меня недоуменный взгляд, потом шевелит бровями, словно намекая на какую-то пикантную тайну. Затем машет Кэлу локтем в знак прощания – обе руки у нее заняты поводками, а собаки вдобавок решили устроить шутливую потасовку прямо у ее ног.
Хаос.
Когда