Институты российского мусульманского сообщества в Волго-Уральском регионе. А. Ю. Хабутдинов

и предметах обязанностей ахунов» указывается, что они избираются «для исследования и дознания о проступках мулл, муэдзинов и назиров мечетей духовным магометанским начальством». Они «утверждаются в должностях по представлению муфтия и местным начальством губернии» (п. 22). При этом «ахун отправляется по делам службы в другие приходы только в случаях жалоб на мулл, поступивших к нему от прихожан, и по поручениям своего духовного начальства, вообще по делам веры и духовных лиц» (п. 24). Таким образом, по сравнению с проектом ОМДС 1863 г. ахуны теряют функцию контроля в сфере семейного права, т. е. им урезается доступ к простым прихожанам. Они могут расследовать деятельность имамов и назиров не по собственной инициативе, а по просьбе самих прихожан или по указанию правления ОМДС. При этом «ахуны…. заботятся об улучшении училищ, медресе и благотворительных учреждений» (п. 27), но здесь не прописан механизм контроля. Проект назначения ахунов у С.-Г. Тевкелева в целом соответствует проекту ОМДС 1863 г. Участковые ахуны назначаются в губерниях, более населенных магометанами: здесь говорится о назначении одного ахуна для 25–100 приходов, но не указывается общее число ахунов. Оно определяется ОМДС «сообразно потребности в этих должностных лицах» (п. 25).

      Неопределенность численности ахунов вызвана незнанием числа прихожан. Однако С.-Г. Тевкелев указывает границы ОМДС: «Магометанскому духовному собранию, в г. Уфе находящемуся, подчиняется все магометанское приходское духовенство в следующих губерниях: Казанской, Уфимской, Оренбургской, Самарской, Вятской, Симбирской, Саратовской, Пермской, Пензенской, Астраханской, Нижегородской, Тамбовской, Рязанской, областях Семипалатинской, Тобольской, Томской, Сибирских киргизов и Внутренней киргизской орды». В этом списке удивляет отсутствие губерний Центра (Московская и др.) и Северо-Запада (Петербургская и др.). Однако здесь присутствуют «Сибирские киргизы». Этот термин был введен в 1822 г. по «Уставу о сибирских киргизах» и обозначал прилегающие к Омской области территории Средней орды, т. е. Центрального Казахстана[147]. Территории Внутренней киргизской орды, или Орда Букеевская, охватывали северо-запад Казахстана. Иными словами, ОМДС должно было контролировать большую часть казахских степей.

      С.-Г. Тевкелев отказывался от принципа избрания муфтия, который по представлению Министерства внутренних дел утверждался указом императора, а «помощник его – по представлению муфтия к министру внутренних дел высочайшим объявленным Правительствующим Сенатом повелением» (п. 34).

      С.-Г. Тевкелев особо указывал, что «на должности муфтия и его помощника могут быть назначены не только духовные, но и другие достойные из магометанских мурз и дворян лица, пользующиеся уважением магометанского общества, хотя бы они дотоле не имели духовного звания». (п. 35). Такая постановка вопроса обозначала фактическую утрату монополии улемов на руководство