имею известить, любезнейшие и бесценнейшие родители! Получивши разрешение, мы
сейчас отправляемся за границу. Итак, дра жайшие родители, припадаю к стопам ног ваших и прошу ваших святых молитв и благословений в напутствие, чего имею надеяться, что оными не оставите.
Да, будет ли еще угодно Богу нам встретиться в этой земной жизни? Буди его святая воля! А потому, как человек в продолжение всего времени имел, быть может, противу вас какие-либо недостатки всеми чувствами и оными оскорбил, простите меня Бога ради и благословите. Прощайте, бесценнейшие и милые родители! Прости, любезное отечество и родина святая! Прости все милое, родное сердцу! Нас будет разделять необозримое пространство вод и земли, и Провидение Святое удостоит ли недостойного достигнуть святых мест и принесть как благодарность за подание жизни и всего бытия, так и раскаяние эа прошедшее и настоящее проведенное время в оскорблении Бога моими скверными грехами противу религии и совести и паки настоящим зрением увидать вас, бесценнейшие батюшка и матушка, удостоюсь ли? Бог весть! Целую вас и мысленно заключаюсь в ваши объятия. Ваши чувства верно растворились, а дух внемлет моим воззваниям. Грустно и тяжело работаться на земле, но надежда на Творца вселенной все превозможет и за родительскими молитвами не покинет на чужбине. Прощайте еще раз! Уже время, за черту России зовут. А вы, возлюбленнейшие родители, не оставьте в ваших святых молитвах и благословениях о странниках в земле чуждой: о Михаиле и Евграфе, а в случае надобности помогите нам. И как мы все ходим под Божиею властию, то, Бог весть, – климат новый, к которому я непривычен, и суждено будет отойти в вечность мне, то, дражайшие родители, что будет нужно исполнить по религии – не откажете. И с тем вместе будет, быть может, какая загробная записка, то прошу покорнейше по оной исполнить в силу моего предсмертного послания: оно весьма ограничено. Надеюсь на вас, родители, что не откажите. Требую заочно вашего родительского благословения и молитв вовеки нерушимо. Честь имею быть вам, при засвидетельствовании глубочайшого почтения и пожелании доброго здравия и всех благ, мы же, сколько сил есть, у всех святых мест будем о вас приносить мольбу. Остаюсь вам, милостивый государь и государыня, слуга покорный и преданный сын М. Сушкин». Письмо это сохранилось и в черновом виде, но без конца, где говорится о смерти. Оно характерно во многих отношениях и мы нарочито привели его целиком.
31
Этот портрет мы надеемся воспроизвести и приложить к нашему очерку.
32
Здесь, очевидно, о. Макарий был введен в заблуждение проводником. Несомненно, что в данном случае он был на обычном турецком кладбище, с которым лишь молва связала могилу последнего из византийских императоров.
33
В письме в матери с Афона от 19 декабря 1851 года по поводу своей болезни он делает следующее воспоминание о своем совершенном путешествии: «Вот Богу угодно было: проехали пустыни, невыносимые
