«Беретта» брякнулась о доски пола.
Антон было дернулся к заходящейся в плаче девушке, но растерянно замер – уж что-что, а укрощать женские истерики он решительно не умел, – умоляюще посмотрел на сталкера, мол, помоги!
Но тот уже и сам выбрал среди бутылок полупустой сосуд с виски и быстро влил в рот Кире с полстакана из горлышка. Та закашлялась, отплевываясь, но кое-как пришла в себя, продолжая, впрочем, изредка всхлипывать. Сталкер дал ей запить огненную влагу водой из трофейной фляжки.
– Так, друзья, – вынес вердикт Дракон. – Вижу, нам всем надо отдохнуть, отлежаться и прийти в себя. Поэтому как самый умный тут приказываю – на боковую. Тем более, ночь уже, можно сказать, настала. Я пока подежурю. Впрочем, особо бояться нечего – там у нас лежат три свежих трупа, и найтвульфы если и припожалуют, то в первую очередь станут кушать их…
– Кто? – переспросил Арсеньев.
– Найтвульфы – это такие мелкие падальщики, – терпеливо пояснил сталкер. – Бывшие собаки, по крайней мере у них логово в бывшем Главном питомнике служебного собаководства Таможенного комитета. Крупные мутанты их не трогают, потому как шавки эти вонючие и злые. Опять же если чего тревогу поднимут… Ну, давайте спать, – и он погасил свет в землянке.
Кира растянулась на лежбище, принадлежавшем кому-то из бандитов, и тут же забылась, тонко посапывая.
А вот пристроившийся у стены Антон почему-то не мог уснуть. Адреналиновый отходняк пережитой опасности не давал нырнуть в сладостный сон.
Воспоминания лезли в голову, все еще чуть побаливающую после удара Летехи.
Пусть пройдет еще пять, десять, пятнадцать лет, а забыть то, что видел в эти дни, он не сможет. И по ночам будут сниться до самого конца жизни, какой бы долгой она ни оказалась.
Да уж, забудешь тут! Он ведь присутствовал при рождении Новой Зоны, можно сказать, лично наблюдал.
…В тот день Антон как раз направлялся в Москву по работе. Небольшой автобус со служебными номерами, в котором сидел он и его товарищи из Калужского филиала ЦАЯ, уже подъезжал к Тушино.
Водитель, вечно угрюмый Иван Наливайко, родившийся в Чернобыле за год до той, самой первой аварии, насвистывал что-то заунывное, кажется, свою любимую «Червону калину».
Их филиальский главсисадмин Игорь Михайлов играл на телефоне в преферанс – он был заядлый картежник и даже выступал на турнирах, а в Москву ехал за новыми спецпрограммами. Марина Серова, юное дарование из Тринадцатой лаборатории, не отрывалась от планшета, ведя бесконечную любовную переписку. Собственно, она и поехала с ними не по служебным надобностям, а потому что в ночном клубе «16 тонн» у нее было назначено свидание с очередным кавалером.
Физик Леонид Николаевич Палочкин, приятель и старый знакомый Антона по экспедициям, вез новые приборы, собранные в мастерских филиала, испытывать и калибровать на стенде Центра (эх, какой был стенд!).
Ну а он, старший научный сотрудник Арсеньев, сопровождал очередную