Яхо кивал изо всех сил, пытаясь не расплакаться. Есть, есть чудеса! И славская богиня милостива!
Когда лекарь уже уезжать собирался, Яхо осмелился тронуть его за рукав:
– Господин Кимак, а правда, что у вас жена из Галлии?
– Да.
– А ее братья… они умеют летать?
Лекарь уставился на мальчика с искренним недоумением, а потом наморщил лоб.
– Летать? Разве что с башни вниз головой. Или ты о другом?
– Я слышал, что они мастерили крылья…
– А! Летать никто не умеет, Яхор. Но братья Оберлинги работают над этим. Я слышал, что канцлер Браенг мечтает сконструировать летательный аппарат.
– Скажите, а я мог бы? Что мне сделать, чтобы поехать в Галлию учиться?
– Похвальное желание, – кивнул Аяз. – Когда дед выздоровеет, приезжайте с ним в Ур-Таар. Меня найти там не сложно. Походишь в школу, выучишься читать и писать, и решим этот вопрос.
2. Чудеса продолжаются
Яхо нерешительно топтался возле дома лекаря. Судя по всему, он был пуст. Уехал ли Аяз Кимак куда, или работает? В больницу идти, отвлекать целителя от важных дел мальчик не решился, сел прямо на землю, прислонился спиной к нагретому камню ограды, поджимая гудящие ноги.
– Эй, малый, чего надо? – выглянула из соседнего дома старая-престарая бабка, которой на вид было не меньше сотни лет. – Если лекаря – то в больничку иди.
– Лекаря, – кивнул Яхо. – Только мне по другому делу его надо. Не по целительскому.
– Тогда в кофейню, там его быстрее встретишь. Попроси, чтобы к хозяйке отвели, а там уже она подскажет. Где пристань, знаешь? Вот через три дома от нее. Ну спросишь, кофейня у нас одна.
Яхо кивнул и неохотно поднялся. Кофейня – это что-то, связанное с кофе. Кофе – напиток такой богомерзкий, дед рассказывал. А где напиток, там и еда. Может, накормят. Не за даром, разумеется, за какую-нибудь работу.
Шел неспешно – теперь-то спешить некуда, некуда, вертел головой по сторонам в изумлении: никогда такого не видел. Дома белые, в два, а то и три этажа, а крыши на них цветные, плоские, почти друг с другом смыкаются. По крышам мальчишки полуголые, такие же, как он, скачут. Множество людей на улицах, вывески деревянные, раскрашенные: там наковальня, а там калач. Деревья растут возле домов – удивительное дело, Яхо никогда столько деревьев за раз не видел. А еще главная улица камнем вымощена, нагрелась на солнце так, что ноги босые жжет.
Кофейня нашлась быстро. Она вроде бы была и как здание, и как улица – под навесом стояли столики с лавочками и стульями. Пахло чем-то печёным, да до того одурительно, что Яхо пошатнулся. Он замер, не решаясь шагнуть на деревянный настил, остро ощущая, что оборванцам вроде него тут не рады. Надо было хоть в реке помыться, да какую-нибудь рубаху украсть,