– Знаешь, Гомер, – медленно и задумчиво протянул он. – Я всё думаю о Гекторе.
– Что ты думаешь о Гекторе? – подозрительно спросил Гомер и икнул.
– Мы победили троянцев. Я убил Гектора. Правильно?
– Убил, – подтвердил поэт и снова икнул.
– Перестань, пожалуйста, выпей вина с водой, – сказал Ахиллес.
– Мне кажется, уже достаточно, – возразил, икнув, Гомер.
– Ладно, как знаешь. Только вот мы победили, а ты возвеличиваешь побежденных, в лице Гектора.
– Послушай, Ахиллес, – поморщился Гомер, – тебе вообще в моей поэме хоть что-то нравится, ты хоть чем-то доволен?
– Конечно, – искренне возмутился Ахиллес.
– Что?
– Например, вот это:
«Приам престарелый, годами усталый на башне стоял,
перед стенами Трои он видел героя, им был Ахиллес богу равный,
который крушил строй троянских сынов, ради собственной славы,
царь видел, как строй задрожал и бежал, осел он на камни и зарыдал.»
– Понятно, – проворчал себе под нос Гомер.
– Какие строки, какая в них сила и страсть! – мечтательно сказал Ахиллес. – Крушил троянских сынов! Но, давай, вернемся к Гектору.
– Хорошо, вернемся к Гектору, – устало согласился поэт.
– Гектор, если и не затмевает меня, то, по крайней мере, кажется равным.
– Но это противостояние! Твой враг должен быть достоин тебя!
– Ты, конечно, прав. Но нельзя, чтобы он был такой же мужественный и благородный, как я. Вдруг он кому-то понравится? И даже, как жертва, больше, чем я.
– Но ты же его убил, победил? Что ты ещё хочешь? – удивился Гомер.
– Измени его образ в поэме.
– Что? Я не понимаю тебя.
– Сделай его непривлекательным, например, трусом.
– Но он же не был трусом, – возразил Гомер.
– Возможно. Но мы победители! Мы пишем историю. Если мы захотим, чтобы он был трусом, то он таким и станет в глазах потомков.
– Подожди, – поэт пытался прояснить путающиеся от выпитого мысли. – Мы напали на Трою, разрушили город, ты убил Гектора, а теперь ещё хочешь исказить память о нём?
– Я должен быть главным героем, он не может быть равным мне во всём, – продолжал давить Ахиллес.
– Но ты победил и вернулся домой, а он погиб и остался погребен. Что тебе ещё нужно? – продолжал сопротивляться Гомер.
– Сделай его трусом.
– Я не могу, это же неправда!
– Ты сам творец своей поэмы, что ты напишешь, то и будет правдой на века!
– Ну, хорошо, – сдался под напором Ахиллеса Гомер, – ты никогда не отступаешь Ахиллес. Что именно я должен сделать?
– Помнишь, как мы встретились с Гектором перед схваткой?
– Конечно, это же я написал:
«Стоял он напротив Пелида, сама угроза и сила,
Гектор, сын Трои, смотрелся как бог!
Бесстрашный