Зайдя в тупик в последнем конфликте, решила изложить на бумаге все, что со мной и со всей моей семьей происходит. Подумала, что так мне станет легче. К тому же, если этот материал опубликовать, кто-то научится на моих ошибках, ведь со стороны оно всегда виднее. А может этот материал попадет к хорошему специалисту по психологии, и он сможет помочь хоть чуточку облегчить мои переживания и ответит на извечный вопрос «что делать?».
Сильнейшим мотивом поиска решения стало беспокойство за моих дочек, за их психическое здоровье. Они уже взрослые (34 и 23 года), но продолжают переживать из-за наших скандалов с их отцом. Мое объявление о разводе восприняли в штыки, плачут, от меня отгородились, будто повесили мне на каждую ногу по стопудовой гире. Моя решимость резко все обрубить увязла в их эмоциях. Как поступить, чтобы стало легче всем, не знаю. Вроде бы я сильный человек, могу не просто принимать волевые решения, а брать на себя ответственность за эти решения, но сейчас не просто на распутье, а в тупике.
Говорят «время лечит», надо просто перетерпеть, но очень не хочу делать дочкам больно. Ведь с мужем развестись можно, а вот с родным отцом – нет. Поэтому разрешение конфликта методом расторжения брака, скорее всего, не возможно, и надо искать более надежный способ.
Для этого начала в интернете искать информацию по теме разводов. Наткнулась на такие понятия в психологии как «нарцисс» и «абьюзер». Перед глазами промелькнула вся наша жизнь, в муже признала «нарциссического абьюзера». Весь интернет просто «орет», что с такой личностью надо немедленно расставаться, что другого выхода нет. А как же дочки, они то, как с родным отцом расстанутся? Несмотря на все ужасы такого психотипа личности, муж был хорошим отцом – всегда интересовался жизнью дочек, материально обеспечивал, в трудностях поддерживал, а были случаи – спасал. Конечно же, и до слез их доводит, давит на их психику, что он не до люблен, не до понят, что им от него нужны только деньги, а если они станут от него финансово независимы, то и вообще бросят. В жизни нет абсолютно «белого» и абсолютно «черного», поэтому понять кто прав, а кто нет очень сложно. В результате всех этих размышлений у меня стал «закипать» мозг, как сделать дальнейшее общение дочек с отцом для них «безвредным»? Кроме этого, мне и самой есть что вспомнить хорошего в почти 35-летнем браке и в почти 38-летнем периоде наших отношений. Как помочь не только мне, не только дочкам, но и ему? И это притом, что и в себе я с ужасом увидела несколько признаков «абьюзера».
1. Детство
Сначала о себе. Мне 57 лет. Выросла в полной семье, состоящей из четырех человек – папы, мамы, меня и младшего брата. Мои папа и мама были единственными детьми в их семьях, можно сказать в «неполных семьях», их отцов «забрала война», что само по себе отдельная история для психолога. В семье моих родителей тоже было всякое – и заботу мы с братом ощущали, даже больше, любили нас оба родителя, и материальный достаток был, но и скандалов между родителями было предостаточно, причем доходящих до развода, которые мы с братом болезненно переживали. В итоге родители, как говорят, жили вместе до самой смерти. Когда отца не стало, мама решила жить одна, несмотря на поступавшие впоследствии предложения от других мужчин.
Себя я помню с дошкольного времени. Детский сад посещала мало, игры с детьми помню плохо, а воспитателей и то, что мне там было некомфортно, помню точно. Еще помню один из первых родительский дом, в который мы переехали втроем, и в котором потом уже родился брат (1971 год). Наслушавшись во взрослом возрасте о ревности первенцев к родителям при появлении второго ребенка, я тщетно пыталась вспомнить свои переживания по этому поводу. Их у меня, почему то, не было, не ревновала я своих родителей к новорожденному. Зато помню братика совсем маленьким, как он, научившись ходить, закладывал руки за спину и расхаживал по комнате, как взрослый, еще шатаясь, чем вызывал бурный восторг семьи и дружный хохот. Помню также свои игры с соседскими девчонками и мальчишками, которые мне доставляли много радости, помню их приветливых родителей. В этот период времени я была не старше шести-семи лет.
А ещё не могу понять, помню я это сама или всего лишь по рассказам удивленных родственников – меня, дошкольницу оставляли одну присматривать за маленьким братом, когда наша мама сразу после его рождения вышла на работу и уходила в школу на три урока (она работала учителем начальных классов). У нас с братом разница 4 года и 10 месяцев, поэтому понять, как так было, сейчас не могу.
До сих пор помню и очень обидное – мама часто приводила мне в пример девочку с нашей улицы (даже хорошо помню ее имя, внешность, что она была старше), говорила, вот