Пума
Наступивший вечер превратился в клубок полумрака и безмолвного созерцания в успокаивающей обстановке комнаты Зора. Наши тела покоились на его кровати, плечом к плечу. Мои пальцы выводили узоры на простыне.
– О чем думаешь? – он прервал тишину, голос усталый и сжигаемый беспокойством.
Оторвавшись от размышлений, я выдохнула, края моих губ дрогнули в полуулыбке.
– …Думаю, больше никогда не надену платье.
Зор приподнялся на локтях, нахмурив брови, а темные локоны съехали на лоб.
– Почему?!
– Потому что… это не для меня. Поняла, что не чувствую себя комфортно в таких вещах.
Бурный вихрь в его карих глазах постепенно утих.
– Охотиться в юбке такая себе идея, да?
Ага, – протянула я, усмехнувшись. – К тому же такие вещи точно не созданы для бегства… От всего и всех.
Тишина снова нависла над нами.
– …Ото всех?
На моих губах заиграла легкая улыбка.
– Конечно, это не касается тебя, Зор! Без тебя любой оазис, куда бы я ни убежала, будет засушливой дырой.
Его густые ресницы затрепетали, не решаясь выразить других эмоций. Вскоре для меня расцвела радушная улыбка. Тусклый свет свечей искажал черты его лица, разглаживая безупречные контуры и подсвечивая созвездия в глубинах его глаз.
– К кому я буду обращаться за советом в критические моменты? Чьи рассказы на ночь я буду слушать?… А кто будет отгонять от меня подвыпивших придурков на вечеринках? А?
Зоран устремил взгляд в потолк. Но я все же увидела его: томительное, сияющее выражение. Надежда горела в его глазах ярче, чем любое пустынное солнце.
Когда я брела домой после рабочего дня, куртка, которую одолжил мне Зоран, казалось, обнимала меня с его теплом. Представить себе жизнь без его поддержки и жестов доброты было просто немыслимо.
Когда я вошла в дом, слабый шепот разговора встретил меня на пороге, что было странно, учитывая поздний час.
Устало прислонившись к дверному косяку гостиной, я еле уловила обрывки разговора.
Голос моего отца звучащий с несвойственной ему властностью, привлек мое внимание.
– …Ты же обещала присматривать за ней, пока я работаю.
– Она уже не ребенок. А у меня полно своих дел в яслях! Я не могу постоянно следить за ней. – мамин ответ прозвучал раздраженно.
В комнате повисла тишина.
Папа отозвался сухо: – Она еще ребенок. Просто прибавила в росте.
Возникло чувство тревоги. Почему родители обсуждали меня, словно я – какое-то беспомощное дитя?
Мама поставила чашку на стол, и в ее тоне послышалось беспокойство: – Может, ты наконец-то позволишь ей жить самостоятельно, Рахим? Возможно, если бы у нее было побольше друзей, она бы не полагалась только на нас.
– Но у нее есть друзья, –