– Прошу прощения, ваше благородие, но я могу с этим согласиться только после проведения всестороннего медицинского осмотра проигравших, – сказал я, не собираясь спускать ему явную подставу с соперниками.
– Смеете перечить преподавателю? – усмехнулся мужчина. – Это я тоже занесу в ваше личное дело!
– Безусловно, сразу после того, как в ваше занесут подсуживание и подбор противников вне весовых категорий. Посмотрим, сколько вы после такого продержитесь на службе, – громко и четко произнес я, заставив экзаменатора побледнеть. Страх или гнев? Не так важно, главное, что, судя по эмоциям, я полностью угадал, а значит, здесь происходит масштабная провокация, направленная лично на меня.
– Я требую смены экзаменатора в связи с предвзятостью судьи, – еще громче произнес я, и на меня начали оборачиваться не только ближайшие студенты, но и преподаватели, стоящие в противоположном конце спортивного зала.
Поднялся ропот, вначале тихий, но постепенно становящийся все громче. Обсуждали происходящее сидящие на лавках претенденты, негромко переговаривались тренеры и проверяющие. Похоже, мое поведение совершенно поломало стройную схему, построенную чьей-то невидимой рукой. Василий утром упоминал Меньшиковых, борющихся за наследство Бронислава, могла ли это быть его юная вдова или матриарх семейства Людмила?
Внезапно все шепотки стихли, будто отрезало, и, проследив за общими взглядами, я увидел мужчину в пенсне, несколько часов назад проводившего нам инструктаж перед письменным экзаменом. Преподаватели и студенты, мимо которых он шел, вытягивались по струнке и старательно кланялись.
– Что здесь происходит? – спросил он с насквозь лживой улыбкой.
– Господин замдиректора, у нас бунт, – замерев в положении руки по швам, проговорил экзаменатор. – Воспитанник калечит других студентов, да еще и на преподавателей смеет рот раскрывать!
– Вот как, и где же этот хулиган? – с едкой ухмылкой спросил замдир.
– Вот он, ваше высокородие, – показав на меня, произнес тренер. Надо же, значит, у нас тут целый статский советник, никак не меньше. А это нечто среднее между полковником и генералом, с таким не забалуешь. А по виду молодой, не больше сорока… получил из-за врожденного титула?
– Этот? – с удивлением посмотрел на меня заместитель директора интерната. – Очень интересно, я-то уж подумал, что у нас тут жертва. И что, кого он может бить? Девочек обижает да таскает за косы?
– Никак нет, ваше высокородие, уработал Боброва, так что его в лазарет унесли, а до этого одного из сибирских, – вытянувшись по струнке, ответил экзаменатор. – Александр Брониславович Иванов, согласно документам.
– Вот как, – новым взглядом окинул меня замдир.
– Точно