Пролог
Они квасили всю ночь, день спали, а вечером сели опохмеляться. Естественно, пивом. Их было человек десять – парни и девушки, все из общаги. Пиво принесли в автомобильной канистре и наливали в чайник, а уж из чайника, по потребности, разливали в стаканы.
Пиво легко проваливалось из горла в желудок и дальше, в мочевой пузырь. Время от времени кто-нибудь вставал и под развесёлые комментарии остающихся отправлялся в туалет. В своём блоке туалет почему-то постоянно был занят, и приходилось бегать через коридор в блок напротив.
– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о закрытом туалете, – сказал самый остроумный после того, как в первый раз не попал в искомое место.
Когда он не смог пробиться туда же во второй раз, он уже не упражнялся в остроумии, а с досадой выключил свет.
Когда он вышел в третий раз, то обнаружил, что свет по-прежнему не горит, а туалет по-прежнему заперт изнутри.
– Эй, ты спишь, что ли? – постучав, осторожно спросил он.
Ему не ответили. Он ещё постучал. Всё равно не ответили.
– Я дверь вышибу, – предупредил он.
В туалете хранили молчание.
Тогда он саданул в хлипкую дверь плечом и с первого же раза вывернул хлипкий шпингалет. Дверь отскочила сантиметров на двадцать и уткнулась во что-то мягкое. В темноте ничего не было видно. Взломщик, не отводя взгляда от тёмной полости, протянул руку, нашарил выключатель и щёлкнул.
Он увидел изгиб унитаза, блестящую алую лужу в его чаше и багровые разводья на полу. На фаянсе безвольно лежала тонкая, очень бледная рука. На её сгибе ещё шевелилась живая кровь.
Взломщик осторожно прикрыл дверь, зачем-то погасил свет и прошёл в свою комнату.
– Так, – хрипло сказал он развесёлой компании. – Все сматываемся. Мужики, прячьте бутылки. Вовка, звони в скорую. В сортире – самоубийца.
Часть первая
Так в их дверь не стучал никто, кроме Лёли. Она словно заранее извинялась, и тихий стук растворялся в воздухе. Но Отличник услышал его и окончательно проснулся.
Он лежал и глядел на комнату, полную прохладного запаха улицы. Ночью Ванька, как всегда, расхлебянил окно, и тёмный ветер вымыл стены, вещи, тряпки, стёр с поверхности обычный их вкус – хорошо настоянного сигаретного дыма, старого пепла, пыльной материи, бумаги, кофе и чая. Теперь они были свежи и накрахмалены ночной зябкостью. В воздухе, где таял стук Лёли, не было никакого движения. Комната уже слилась с миром за стенами общаги и была словно брусок уличной чистоты, задвинутый в затхлый массив здания, как ящик. Солнечный свет, словно порезавшись, яростно пылал в гранях стаканов на столе, на грязном лезвии ножа, на ручках ложек.
Лёля снова робко постучалась. От этого звука воздух вздрогнул, в окне мелькнула птица, а посреди комнаты из пустоты возникли светящиеся пылинки. За дверью послышались шорох, вздох, шаги, и Отличник уже подумал, что Лёля отказалась от своего намерения, как раздался уверенный голос Нелли:
– Не открывают?
– Спят, – тихо, таинственно ответила Лёля.
– Интересно, чем они ночью занимались? – И Нелли без стука решительно распахнула дверь.
Тотчас, будто нажали кнопку, включился уличный шум – невнятные голоса, щебет воробьёв, шарканье шагов, подвывание и шелест далёкого троллейбуса. Обе шторы на окне, от солнечного света ветхие, кинулись вперёд как по сигналу, развернулись и выпукло надулись парусами. Ком холодного воздуха прокатился по комнате, забурлив в пепельнице тревожно выскочившим пеплом. Створка окна, блеснув, как выстрел в висок, стремительно захлопнулась. Шторы, словно расстрелянные, моментально обвисли. Пепел на столе из последних сил прополз немного и застрял на полпути среди окурков, похожих на падшую мелкую скотину.
Нелли вошла в комнату и твёрдо остановилась посередине. Лёля, сделав страшные глаза, спряталась у неё за спиной. Отличник рассматривал их сквозь туман ресниц. Нелли была одета для института, а Лёля – в халате, который ей был велик и вечно сваливался у неё то с одного плеча, то с другого, как спящий кавалерист с лошади.
– Вы что, сдохли, что ли, уроды? – свирепо предположила Нелли. – Подъём!
С кровати Игоря донёсся печальный стон.
– Доброе утро, красавицы, – сонно сказал Игорь.
– Опять всю ночь по бабам таскался? – напрямую спросила у него Нелли.
– Господь с тобой, радость моя, – сладко произнёс Игорь, прикрывая глаза от солнца ладонью. – Учебники, учебники…
– Знаем мы твои учебники, – грозно и туманно заявила Нелли. – Лучше бы не сочинял, старый пёс, а сигарет дал.
– А в буфете их приобрести невозможно?
– Ты такой жадный, Игорёк!.. – с ужасом ахнула Лёля.
– Вон лежат, на стуле, – не меняя позы, указал Игорь.
Нелли взяла со стула открытую коробку, посмотрела и сказала:
– Подлец! Тут пусто!
– Как