именем по большей части вообще все население Византийского государства, обозначая им также и его территорию, – греческую землю (Лавр., с. 12, 74). Мы заметили уже, что перечень земель и народов занимается почти исключительно землями, которые составляли область бывшей Римской империи и из которых многие во время летописца принадлежали Византии. Поддерживая постоянно торговые и затем церковные сношения с Грецией, русские, и помимо греческих литературных источников, знакомились с ее географическим положением. Походы Олега, Игоря, Святослава и двух Владимиров – Святославича и Ярославича – охватывали северное и южное побережье Понта, окрестности Царя-града и Подунайские земли. Из жития св. Георгия Амастридского видно, что русские проникали в Вифинию и Пафлагонию
48. Договоры наших князей Олега и Игоря свидетельствуют об оживленных торговых сношениях еще языческой Руси с греками. С принятием христианства связь с Грецией окрепла, и сношения усилились. Религиозное почитание христианских святынь Востока пробудило в русском народе стремление к паломничеству. Начались хождения в Царьград и Палестину, и в тот год, когда игумен Сильвестр оканчивал свод первой русской летописи, из Палестины возвращался уже паломник Даниил, игумен русской земли, первый, описавший свое хождение к святым местам, но, конечно, не первый, совершивший такое хождение. Дружинники, купцы и паломники приносили сведения исторические и географические о Греции, которые, вместе с заимствованиями у греческих хронографов, заносились в наши летописи. Таков источник большей части географических данных Начальной летописи о греческой земле. В пределах ее она упоминает (на Балканском полуострове): Царьград с гаванью Судом (Лавр., с. 9, 12, 18), области – Фракию (землю Фрачьску; там же, с. 11) с градом Оньдреянем (Адрианополем) иже град Орестов нарицашеся, сына Агамемнон (там же, с. 8), Маке(и)донию (там же, с. 8, 18) с Селунем, родиной просветителей славян, Кирилла и Мефодия (там же, с. 11), св. Гору (там же, с. 68) и Черную реку
49 (866 год; там же, с. 9, – как кажется, бухта Буйюк Чекмадей при устье Афира, к югу от Царьграда); в Малой Азии – Мирликийский, Вифаньскую страну с городами Никомидией и Ираклием на Понте (там же, с. 18), Фафлагонскую землю (там же) с Синопией (с. 3); наконец, на северном берегу Понта Корсунскую область, простиравшуюся от Тмутараканских границ на востоке до Белобережья, днепровского устья на западе. Здесь были города Корсунь (Лавр., с. 18, 16, 46) с гаванью (лимень), водопроводами и церковью св. Василия, основанной св. Владимиром на торговой площади посреди города, и Крчев, упоминаемый в известной надписи на Тмутараканском камне (теперешняя Керчь)
50.
Переходя к северу и северо-востоку Европы, мы встречаем на южном побережье Варяжского моря большое литовское племя. Оно расселилось в области Немана между Вислой, Западным Бугом и Двиной и разделялось на несколько отдельных народов. Из них летопись знает пруссов51, которых она помещает по вяряжскому побережью, между ляхами и чудью (866 год; Лавр., с. 2), и на восток от них литву, зимиголу, летьголу (в Лавр. списке ошибочно
