В ванной мне было неудобно, поэтому, юркнув в кухню, я первым делом натянула на ноги чулки, а потом быстро сбросила с себя халат и ночную сорочку. Надевая бюстгальтер, я услышала странный звук со стороны окна и обернулась, поправляя грудь. Мышь лежала на дне клетки, тараща глазки.
‐ Чудо, ты свалилось что ли? – мне вдруг стало смешно от того, какой ошалелый вид был у мышки, – я тебе имя придумала! Гравитацией назову!
Зверёк заворочался и медленно пополз к водичке, косясь на меня. А я вернулась к сборам и натянула на себя синее обтягивающее платье. Позвоню сегодня Вере, может захочет отпраздновать мой новый статус?
‐ Хорошо себя веди и не балуйся! Вечером у нас процедуры.
В коридоре, когда я обувалась и брызгала в воздух туалетной водой, кружась в облачке мелких капель, ко мне вышел Валера.
‐ Я написал по нескольким объявлениям. Люсь, это же внезапно так… Если я съеду не сегодня, ты переживешь?..
‐ Ищи, Валер. Только не затягивай, хорошо?
‐ Хорошо. Хорошего дня!
Ну надо же, каким милым становится человек, когда указываешь ему на порог!
Весь день я трудилась как пчёлка, жужжала фрейзером и вдохновенно рисовала картины на ногтях клиентов, пока внезапно не нагрянул ОН.
У меня было окошко, и я надеялась хоть сегодня пообедать, потому что обычно ела дважды в день, а остальное время пахала ради ипотеки. Но тут зазвонил колокольчик и в дверях появился высокий, плечистый брюнет с абсолютно чёрными глазами. Меня аж прошило каким-то непонятным импульсом, когда мы встретились глазами.
‐ Добрый день, Вы мужской маникюр делаете?
‐ Д-да… Д-добрый… – почему-то начала заикаться я, не разрывая зрительный контакт.
‐ Сейчас это возможно? – низкий голос незнакомца вызывал во мне странную вибрацию. Что за тембр такой?
‐ Д-да… – блеяла я, а потом разозлилась на себя и напомнила себе же, что я профессионал, – присаживайтесь, пожалуйста.
Мужчина одним плавным движением пересёк небольшое пространство арендованного мною кабинета и сел на стул так, будто садился на трон. При чем привычно садился.
Я надела перчатки, маску, достала крафт-пакет и приступила к работе, пытаясь унять дрожь в пальцах. Ещё не хватало ему попропиливать ногти или кожу перетереть. В конце-концов мне это удалось и я, напевая в голове песенку, делала свое дело, стараясь не обращать внимание на то, как взгляд его чёрных глаз прожигал во мне дыру.
Весь процесс проходил в полной тишине, и, когда я потянулась за маслом, мужчина остановил меня.
‐ Не нужно этого, не люблю пахнуть апельсинками.
Да уж, от него пахло чем-то другим, терпким, будоражащим, что сбивало дыхание, но хотелось им дышать и дышать.
Он достал купюру, что в пять раз превышала стоимость выполненной работы, а я потянулась