– Мы готовы даже на большее, – вдруг решительно, гордо произнес король, вскинув голову. – Мы, со всей нашей любовью и уважением к собрату-монарху, готовы предложить династический брак одного из членов вашей семьи с нашей любимой дочерью.
И замолчал, выжидая.
А я едва сдержался, чтобы не фыркнуть. Старик предлагал нам свою дочь? Смешно. Старшая давно была замужем, так что оставалась вторая принцесса. И с учетом этого, в предложении монарха не было ничего благородного или почетного. Сколько мужиков побывало в постели этой царственной особы? Пусть принцесса давно не была девицей, но даже до меня доходили слухи о ее веселой жизни. Но и это не было самым главным. При должном раскладе, дети принцессы и одного из моих братьев будут стоять в очереди на престол и претендовать на трон. На оба трона. Да, не в первой очереди, но при должном умении и старании…
– Боюсь…
Я не успел договорить. Раздался стук деревянной трости по полу, и глашатай объявил о появлении высочества.
Соизволила, все же. А я уж думал и надеялся, что дальше слов и обещаний мы не пойдем в этом вопросе. Но видно, Жуаз все решил, раз велел дочери показаться.
Огромное тяжелое платье, больше подходящее для коронации, а не для приема послов соседнего короля, едва пролезло сквозь дверной проем. Талия Хелдерийская, вторая дочь короля, шла мелкими шажками, пытаясь выдать это за изящество, но я едва ли не кривился. До чего непрактичная, картинная особа. Такую только на подставку в центре зала ставить. Да и в постели к такой не подойти. Небось, под перины только в чепце и длинной рубахе ложиться будет. К мужу. Как обстоят дела с любовниками – другой вопрос. А вот супружество… Поговаривают, что некоторые лорды Хелдерии ни разу не видали ног своих жен выше колена. Как и обнаженной груди. И все из-за напускной скромности благородных дев и попытки соблюсти нелепые приличия. Даже своим врагам я бы не мог пожелать подобного. Иметь женщину в постели и не прикасаться к ее коже, не ощущать ее тепла. Меня всего передернуло от нерадастной картины.
Определенно, я не мог подвергнуть подобным мучениям своих братьев и кузенов, и привести такую невесту в наш род.
А между тем девица шла вперед, пытаясь изобразить на лице скромную улыбку.
Боясь, что не сдержусь, я перевел взгляд дальше, на ее свиту, не в пример госпоже, одетую в серое и синее. Они выглядели весьма мрачно на фоне принцессы. Даже несмотря на милые мордашки и стыдливо опущенные глаза, свита ее высочества походила на траурный кортеж. Разве что рыданий и завываний не хватало для полноты картины.
И тут я зацепился за последнюю деву в ряду. Она смотрела на меня и едва не споткнулась, стоило нашим взглядам встретиться. Меня словно пырнули ножом под ребра. Дыхание перехватило, а в крови, словно волна, поднялась жажда.
С трудом сдерживая сильнейший порыв, требование инстинктов, я пытался оторвать