– Правда, что ли? – в его голосе было слишком много кошачьих ноток, не то издёвка, не то опасная игра, правила которой Натт точно не знает, как не знает что творится в голове у этого непредсказуемого южанина.– Отойди от него, Хассел, – пригрозила Натт и направила на стихийника жезл. – Что ты с ним сделал? – Я? Это ты что собралась делать с этой заряженной штукой, Мёртке? – с кривой усмешкой спросил маг. – То что потребуется, чтобы защитить друга, – твёрдо ответила заклинательница, продолжая держать Фирса на прицеле, вот только от него не укрылось, что рука у девушки заметно дрожала.
Хассел покорно поднял руки кверху и подошёл почти вплотную к испуганной девушке. Сосредоточение жезла упёрлось ему в грудь, но парень даже бровью не повёл. Сдай, у Натт нервы, и выпусти она заряд, он непременно остановит стихийнику сердце, у него нет ни единого шанса увернуться.
– Ни-че-го. Я бы и пальцем не тронул этого трупоеда. Ведь ты же расстроишься, – честно признался маг.– Вон он я, Мёрке. Весь в твоей власти. – Что ты с сделал с Синдом? – строго повторила Натт, и Фирс закатил глаза.
Сейчас в его светло-карих глазах не было лукавства, даже ухмылка пропала с лица, уступив место какой-то невесёлой гримасе.
– Я тоже могу припомнить, как ты и дружки с твоего факультета решили учинить расправу надо мной в лесу. Столкнули в яму и оставили одну захлёбываться в грязи.– С каких пор тебя волнуют мои чувства, Хассел? – С нашей первой встречи. Я-то от тебя никогда ничего не скрывал, это ты соврала мне, что ты стихийница, помнишь? А потом ты начала врать самой себе, что не хочешь быть со мной вместе, у меня очень длинный список твоего вранья, Мёрке. – Хочешь обсудить наши взаимные обиды друг к другу? – она сузила глаза, и наконечник жезла начал стремительно нагреваться, грозя прожечь стихийнику его потрёпанную дорожную мантию. – Честно? Нет.
Лицо Хассела подёрнулось болью воспоминаний, он стиснул зубы и молчал. Эту отвратительную страницу их общего прошлого никогда не стереть, она въелась глубоко под кожу и оставила на губах горький привкус кленового сиропа.
– Хватит, Хассел! Если ты хочешь от меня благодарностей за моё спасение, их ты не получишь, лучше бы я умерла в тот день, но Квелд был бы жив. Почему ты спас меня, а не его? – как давно эти слова просились наружу, и как сильно Натт боялась высказать их Фирсу на самом деле.– Зачем ты здесь? – прошипела она, надеясь, что Фирс отступит, и ей не придётся калечить того, кто уже не раз спасал ей жизнь. – А тебе до сих пор непонятно, Мёрке?
– Я в курсе, Мёрке. Мне правда жаль твоего брата, я пытался, но было слишком поздно.– Я эгоист, ты же знаешь, я никогда этого не скрывал. Потерять тебя, значит, обречь себя на жизнь в мире, где нет моей Мёрке. – Значит, Квелд был ещё жив, когда ты пришёл? – заливаясь слезами, спросила Натт, и Фирс кивнул. – Ненавижу тебя! –