Скромна и безмерно нежна.
Случалось, посмотришь с укором,
Но не упрекнёшь никогда!
Такая вот разная женщина
Мне встретилась на пути.
С какой она тайной повенчана?
Мне этого не постичь…
– Счастье —
О счастье мечтает каждый,
Кто вечер проводит в тиши.
И все обретут однажды
Чудесную песнь души!
Мечтают о книге и пледе,
О паре кофе в постель.
О том, как с ней в парке вместе
И в солнечный зной, и в метель.
Держать её руку – отрада!
Улыбка – растопит и сталь!
А нежность влюблённого взгляда
Развеет любую печаль…
– Воспоминания —
Они бывают многогранны:
Красивы, ласковы, желанны.
Пусты бывают и ужасны,
И с ноткою тепла прекрасной.
Бывают сказочно игривы.
Грустны бывают их мотивы,
Толкают пригубить вина,
Напиться вдоволь – допьяна!
Бывает хочется забыться,
А может – заново влюбиться…
Возможно – снова разлюбить,
Забыв вопрос: «Быть иль не быть?».
Местами – хочется смеяться,
Порою – глупо улыбаться,
Бывает – хочется кричать!
Упасть и больше не вставать!
Одни безмерно унижают,
Другие – в небо помогают
Поднять свой приунывший взор,
А третьи разыграют спор
О том, как это раньше было,
О том, как в жилах кровь студило
Желанье делать всё не так!
Как ты не поднял белый флаг!
Как не склонился пред бедою,
Не убежал, поддался бою!
И не склонил своих колен!
Как не попал в кошмарный плен,
На дно – к тоске и угрызениям!
Как не согнулся перед ленью!
Как не упал! Как шёл вперёд!
Ведь это быль – она не врёт…
Они бывают многогранны:
Красивы, ласковы, желанны.
Пусты бывают и ужасны,
И с ноткою тепла прекрасной.
Они у всех порой разнятся,
Что разные ночами снятся
Всем сны! И радость, и страданья
Несут с собой воспоминания.
– Ошибки —
Как жаль, что жизнь дана лишь раз.
Как много сделано ошибок.
Вернуться хочется подчас
Туда, где молод был и гибок.
Где не стыдился ничего
И мог всё с лёгкостью поправить.
Не прятал взора своего
И не душил ни жизнь, ни память.
Вернуть с десяток лет назад.
А может, месяц. Или день.
И мерно созерцать закат,
Не пряча собственную тень.
– Луна —
Луна на небе серебрится.
И мысли рвутся, словно птицы.
Слеза бежит из глаз его.
И он один, и жизнь его
Теперь