– Вот, вот и вот. Смотрите сами, ваше высокоблагородие. Тут, где ладошка к руке крепится, нормальный мастер завсегда шарнирчик ставит, и тут в локте. Тогда ручка гнется по-разному и выглядит как живая. А это – просто крючок деревянный. Наверное, в плече шарнир все-таки был, да теперь не понять ничего, отломано как назло в этом месте…
– Что же, весьма занятно, – задумчиво ответил Муромцев, изо всех сил напрягая зрение. – А что вы скажете, давно ли была сделана эта работа?
– Давно? А кто же его знает? На глазок так и не скажешь точно. Хотя лак вроде свежий, царапин нет. Может, пару месяцев назад, а может, даже еще позже. Непонятно.
– Может быть, дерево может подсказать ответ на загадку?
– Дерево? Подсказать? – Столяр выпучил глаза, не понимая вопроса. – Дерево – дуб. Чего же оно, барин, нам подсказать-то может? Какая нам с него польза, окромя желудей?
– Я попробую спросить по-другому, – нахмурился Муромцев. – Может быть, по дереву, из которого изготовлена кукла, можно установить, когда мастер ее вырезал.
– А-а-а… Так бы и говорили, – протянул старик, почесав затылок. – Тут вот какое дело. Кабы мне всего этого Петрушку посмотреть, я бы тогда, может, и сказал бы – что за кукла, да когда сделана, да в какой губернии и даже для какого балагана. Раньше кукол проще делали, без затей, сейчас – больше марионеток со всякими хитростями, шарнирчиками, мелочами разными, по ним мастера узнать можно. А по одной детальке – что я вам скажу? Тем более такую ерундовину кто угодно может сделать, хоть гимназист, хоть дед-ложкорез. Да еще тут лаку столько, что ничего не видать! Петрушку лаком потемнее красят, потому как он лицом маленько бурый должен быть, так по задумке балаганной. Вот и не разглядеть теперь. Видать, что из дуба вырезано, да что с того? Ручки и голову завсегда из дуба делают, чтобы прочнее было, а тело из липы… Может быть, его год назад вырезали, может, и пять лет, а после только лаком покрыли.
– А может быть так, что ее покрывали несколькими слоями лака? – высказал неожиданную догадку Муромцев.
– Хе… Отчего же не может, сейчас посмотрим.
Прежде чем сыщики успели высказать какие-либо возражения, столяр вытащил из голенища шило и осторожным движением ковырнул ручку, вздыбливая лак и стружку. Полученный результат явно удовлетворил старого мастера. Он, увлекшись, перегнулся через стол и снова сунул детальку Муромцеву под нос.
– Хе-хе… А ты востроглазый, пан сыщик! И вправду, слой тут не один. Вот, гляди, тут еще несколько слоев под первым, постарше и даже цвета немного другого. Вот тут, даже отковырять можно!
Денис Трофимович Спасибо, который, как казалось, задремал в кресле, неожиданно громко прокашлялся, возмущенный фамильярностью, и на-летел на столяра, как старая ворона:
– Ты, любезный, поаккуратнее с уликами! На что ты тычешь в лицо? Не обращайте внимания, Роман Мирославович. А ты смотри, вот она, школа столичная! Вот что значит научный подход! Да, наши сыщики на такое внимания не обращали!
– Да,