А вскоре появились и вежи – места стоянки двух половецких орд. На равнине теснились юрты из серого и белого войлока, они стояли вразброс, произвольно, где какому роду их поставить заблагорассудится; между ними виднелись телеги с поднятыми оглоблями, на которых висели хомуты вожжи и другое снаряжение; рядом гулял скот. Перед юртами толпился народ – молодые и старые, женщины и мужчины, все они выбежали посмотреть на русов, приехавших к ним не с войной и грабежом, а чтобы сосватать ханских дочерей.
Из толпы вышли ханы Аепа и другой Аепа, оба в вышитых золотом и серебром одеждах‚ высоких разноцветных колпаках. Оба хана были примерно одного возраста, сорока-сорока пяти лет, только Аепа был невысокого роста, поджарый, с живым смуглым лицом и веселыми глазками, а другой Аепа был высок, толстобрюх, с длинными вислыми усами.
К ним подъехали Владимир Мономах и Олег Святославич, соскочили с коней. Правители приветствовали друг друга легкими поклонами голов, а потом Аепа спросил:
– Добрая ли дорога выдалась русским князьям? Благополучно ли доехали?
– Спасибо, хан, – ответил Мономах. – Ровным снежком стелилась дорога к вам.
– Здоровы ли ваши родственники?
– Здоровы, хан. Здоров ли ты, хан?
– Слава богам, – ответил Аепа.
– А твое, хан?
– Болезни пока бегут стороной, – ответил другой Аепа.
После обмена приветствиями ханы пригласили русских князей в шатер, расположенный посредине стойбища.
Шатер был больших размеров, сделан из войлока и обтянут китайским шелком желтого цвета. Перед входом в него под навесом стояли два воина в красивой одежде; при виде правителей они замерли, точно истуканы. Внутри шатер был наполнен ровным приятным солнечным светом, по краям горело несколько костров, давая тепло. Ханы сели на сложенные возвышения из войлоков, покрытых разноцветными персидскими коврами, такие же сиденья были предложены и русским князьям. Остальные приближенные и гости расселись вокруг небольших столиков с резными ножками, на которые слуги тотчас установили тарелки с жареными и пареными говядиной, бараниной и свининой, овощи, фрукты, в кувшинах вино, и началось пиршество. Разговор сразу принял непринужденный характер‚ потому что большинство половцев знали русский язык, а русские – половецкий. Когда пиршество стало набирать силу, Мономах, плечистый, с кудрявой рыжеватой головой и широкой бородой, обратился к ханам Аепе и другому Аепе:
– Прибыли мы к вам, уважаемые хозяева, не просто так, а как знатные купцы. Проведали мы, что имеется у вас дорогой и ценный товар и что хотите вы его продать. Захватили мы с собой купцов, которые согласны купить его по сходной цене.
Мономах начал сватовство по русскому обычаю, но умудренный жизненным опытом и кое-что знавший о жизни русов Аепа тотчас уловил скрытый смысл в сказанных