– Наконец, третье, – после очередной стопки прихлопнул ладонью по столу Тихон. – Что стало важным теперь. Россия опять проснулась и опять обнаружила у себя интересы. Но в качестве, опять-таки, ответственного правового государства она не всегда может позволить себе обеспечить их напрямую. Или правового поля не хватает, или светиться нельзя. И тогда некоторые патриотически настроенные люди ищут некие самостоятельные организации. Которым можно поручить представить интересы России неформально, но действенно. Либо сами создают такие организации. Ну, как действуют такие же люди, скажем, в США…
Есть тут одна закавыка: действия иногда требуются быстрые и решительные, но государственным спецслужбам поручить их нельзя. Либо специализация не позволяет, либо политические соображения. Либо законодательные ограничения, через которые государство своим спецслужбам переступить не позволяет, не то в разнос пойдут. Опыт в тридцатые годы в этом смысле большой появился.
– И вот, знаешь, были в революционные и потом годы такие особые боевые отряды ЦК, – с насторожившей Алексея ленцой сказал Тихон. – Наряду с ЧК, с частями особого назначения, всякими прочими структурами. Такой как бы личный резерв партии.
Чего этот личный резерв всего делал, – вряд ли и историки знают. Скорее всего, засекречено и по сей день. Но сам понимаешь, если есть потребность, то появится и функция. Вот мы подчас этой функцией и выступаем…
– А кто сейчас ЦК? – спросил Алексей.
– Тебе поимённо состав назвать? – ухмыльнулся Тихон. – Всё просто, капитан. Кто империей управляет, тот и ЦК.
– Парадоксальненько, – протянул Алексей. – Империя – и ЦК? Не ЦК ли и разрушил империю?
– Плюнь, – посоветовал вдруг очень серьёзно Ященко. – Одну разрушил, другую построил… Это игры политиков. А Россия – всё равно империя. Только не империалистическая. То есть построенная не за счёт ограбления колоний, а соборная.
– Православная? – хмыкнул Кравченко.
– Соборная. Общий дом. Иначе в ней жить не получается. Как только кто отдельную квартиру заводит, тут и жди гражданской войны. Холодной или горячей.
Алексей повертел эту мысль в голове. В госпитале Тихон об этом не рассуждал. А уж какие по политике разговоры вели! Опасался, а теперь нет? Вряд ли. Ведь в госпитале-то свеженького ещё, неизвестного и непонятно куда нацеливающегося Путина тот же Ященко куда как критически обсуждал! Алексею приходилось даже защищать президента, всё ж под его управлением вторая чеченская