– Давай я возьму твою сумку и подарок, – предложил он. – Я побаиваюсь нести кресло с ребенком… Если, конечно, тебе не трудно тащить его самой в такой снег.
Рэйн посмотрела на него и рассмеялась:
– Я уже несколько месяцев неплохо справляюсь, Макс. И раньше справлялась.
Она выбралась из машины и захлопнула за собой дверцу. От Макса не укрылась колкость ее слов, но он не понимал, почему она так резка. Ведь это Рэйн принялась говорить о нем гадости, когда он уехал в Лос-Анджелес. Это она разрушила все надежды на их совместное будущее. Тогда, много лет назад, для Макса это все чуть было не закончилось настоящей трагедией.
Он поднялся по ступенькам, стараясь держаться рядом на случай, если она поскользнется. Свои вещи и кресло с ребенком Рэйн упрямо тащила сама. Макс вздохнул и распахнул дверь.
Вестибюль ничуть не изменился с тех пор, как он покинул этот дом. Он не был здесь много лет: родители, как только сын уехал в Лос-Анджелес, сразу же сбежали в Бостон. Отец любил этот город, мечтал развивать свое дело. Теперь он владел сетью ресторанов, а Макс по-прежнему не хотел иметь ничего общего с семейным бизнесом.
– Милый! – услышал он голос матери. – Я так рада, что ты здесь! Прости, что пришлось оторвать тебя от работы.
Он не знал, какой ее увидит, но теперь вздохнул с облегчением. Элиза неплохо выглядела. Макс осторожно обнял ее:
– Я бы что угодно ради тебя бросил, мам. К тому же следующие съемки только через несколько месяцев. Так что я весь в твоем распоряжении. – Он нежно улыбнулся ей. У матери диагностировали рак груди, и при этом она не только боролась, но и победила его, вопреки всем прогнозам.
Элиза засмеялась:
– Сегодня у меня удачный день. Мой сын вернулся домой, да еще и привез с собой красивую девушку и ребенка.
Макс повернулся. Рэйн стояла за его спиной, держа на руках закутанную в одеяло спящую девочку. Похоже, она добилась всего, чего хотела: муж, ребенок и, наверное, ферма ее бабушки, которая всегда ей так нравилась.
– Ах! – вздохнула Элиза, обходя Макса. – Вы только посмотрите на нее. Нет ничего милее, чем спящий малыш.
«И почему дети всегда притягивают к себе женщин, как магнит? Что их привлекает? Детские присыпки? Вечные слюни? Что?»
Глядя на то, как глаза Рэйн наполняются материнской любовью, как смягчаются черты ее лица, как она улыбается, Макс не мог сдержать чувства зависти к этому ребенку.
Когда-то Рэйн любила его так же безоговорочно… а потом разбила ему сердце. Почему же сейчас он так расстроен? Неужели он не уяснил урок, когда в первый раз связался с этой женщиной?
– Можно ее подержать? – спросила мама.
– Вы уверены, что вам не будет тяжело? – уточнила Рэйн.
Элиза только отмахнулась:
– Уж маленького ребенка я удержать смогу. А ты пока снимай пальто и посиди с нами немного. На улице слишком холодно.
Макс не мог отвести глаз, пока Рэйн разматывала шарф и стаскивала с головы фиолетовую