Внезапно дверь отворилась, и на пороге показался один из тех ребятишек, которые вчера потешались над моей беспомощностью.
– Что похлёбка? – он с удивлением уставился на меня.
– Доброе утро! – поздоровалась я с мальчиком.
– Доброе! – обрадовался он. – Только уже день.
Мальчишка прошёл в избу и сел на табурет.
– А чего это ты про похлёбку вспомнила? – мальчик взял со стола круглый деревянный предмет и стал катать его по своей ладони. – Голодная что ли?
– Марья Антоновна сказала, что я могу сделать похлёбку, – начала объяснять я. – А я не знаю, что это такое.
– А-а-а! – протянул ребёнок.
Мне было интересно наблюдать за его действиями. Я поймала себя на мысли, что, наверное, давно не видела детей. Скорее всего, там, откуда я пришла, их не очень много, если вообще они там были…
– А это правда, что ты вообще ничего не помнишь? – мальчик поднял на меня свои карие глаза.
Это выглядело так трогательно, что я улыбнулась. На его губах засияла ответная улыбка. Я утвердительно качнула головой, безмолвно отвечая на его вопрос.
– А я знаю, как надо делать похлёбку! – похвастался он. – Хочешь, я тебе покажу?
Я снова кивнула.
Мальчик схватил табуретку, пододвинул её к стене, на которой висел деревянный ящик с дверками.
– Смотри! – подозвал он меня.
Я поднялась со своей лавки и подошла поближе. Внезапно табурет покачнулся, и я едва успела подхватить ребёнка, чтобы он не свалился на пол.
– А ты сильная! – с восхищением произнёс он. – А на вид такая… – мальчик запнулся.
– Какая? – шутливо потребовала я продолжения.
– Хлипкая… – подобрал слово ребёнок. – Чего это у тебя руки замотаны? – вдруг заметил он салфетки у меня на запястьях. – Поранилась что ль?
– Вроде того! – рассмеялась я, сажая мальчишку на табуретку, с которой он чуть не свалился минуту назад. – Но мне уже не больно! – добавила я.
– А чего тогда тряпками обмотала? – удивился ребёнок.
– Это Марья Антоновна мне сделала перевязку, – опустившись на колени возле табуретки, на которой сейчас сидел мой юный собеседник, я внимательно посмотрела в его лицо, стараясь запомнить его черты.
– А разве может человек всё забыть? – задал он новый вопрос.
– Ну я же забыла! – мне очень захотелось пригладить лохматую шевелюру мальчишки.
– Ты вчера так потешно пыталась достать воду из колодца! – размахивая ногами, недостающими до пола, ребёнок осматривал избу. – Ты где спала? – вдруг спросил он.
– На лавке, – я села рядом с табуреткой.
– А-а-а! – снова протянул он. – А ты тут надолго?
– Не знаю! – пожала я плечами. Внезапно я вспомнила светлого человека в туннеле и добавила: – Наверное, нет!
Я чувствовала, что ребёнок ещё что-то хочет спросить у меня, но, по всей вероятности, стесняется. Мальчик немного помялся, а затем всё же задал интересующий