Ребята разобрали миски, подали и дяде Лене. Все смотрели в тарелку с опаской, что это была за еда, не мог никто из них сказать, вместо привычных грибов, они увидели что-то незнакомое.
– Это каша! – воскликнул удивленный дядя Леня. – Да еще соленая! Вот так, диво! – И он с удовольствием начал уплетать свою порцию еды.
Ребята последовали его примеру. Они, конечно, когда-то пробовали кашу, и не только пробовали, но и конкретно питались ею, но это было настолько давно, что и вкус, и название этого блюда давным-давно стерлись из их памяти.
Каша была сварена из цельных зерен пшеницы на воде и, конечно, без масла. Но она все равно была божественна.
– Я бы целый котелок каши съел, – почти промурлыкал Антошка, – если бы дали, добавил он.
– Не дали бы, – Вова, как всегда, вытаращил глаза, – спасибо, что вообще накормили.
– А если бы дали, то все равно не съел бы, – заключил Ромка, облизывая ложку.
– Съел бы, точно.
– Нет. Не влезло бы.
– А ты знаешь, сколько в меня каши может влезть? – Антошка вскочил и встал перед другом.
– Я-то, как раз, знаю, а ты вот, похоже, не знаешь.
В спор вмешался Леонид Алексеевич:
– Довольно, ребята. Надо бы всем поспать, кто знает, что ждет нас завтра? Идите ко мне.
И подростки улеглись, облепив дядю Леню, чтобы было теплее.
– Дядь Лень, а почему у нас такой каши нет? – спросил, засыпая, Антон. – У них есть, а у нас нет.
– Здесь, наверное, был элеватор, это место, где раньше хранили зерно. Видимо, запасы остались. Может и цех мукомольный был. Может быть, даже, и хлеб выпекали, иначе, откуда у них соль до сих пор? – Дядя Леня все говорил и говорил, понимая, что ребята уже не слушают.
Уже почти задремавший Чепрыгин услышал за дверью шорох, дверь приоткрылась, и в образовавшейся щелке блеснули глаза. У дяди Лени сон, как рукой смахнуло, он старался не шевелиться, и чуть прикрыв глаза, прикидывался спящим.
Дверная щелка раздвинулась, кто-то в нее втиснулся. Было темно, только в большое застекленное окно, заколоченное досками, проникал тусклый свет. Пленники устроились под самым подоконником, они не попадали в полосу света. Зато незнакомца было видно хорошо. Глаза Чепрыгина привыкли к темноте, он различил хрупкого человека. Это был мальчик, уже не ребенок, но еще и не вполне взрослый человек, примерно такого возраста, какими были его спутники.
«Скорее всего, ему любопытно, – подумал Леонид Алексеевич. – Здесь ждать беды не нужно».
Он поднялся, но мальчик не испугался и не убежал.
– Привет, – дружелюбно сказал Чепрыгин. – Ты кто?
– Саня. Здрасьте, дяденька.
– Ты здесь живешь, Саня?
– Да.
– Зачем ты пришел?
– А