Коридор закончился, и они вышли в небольшой зал с двумя охранниками и дверью; под потолком на экране беззвучно крутилось какое-то видео.
– Здесь мы изображаем Фрейда. Актёр изображает. – Герхард Рихардович показал на экране мужика лет шестидесяти, с аккуратно стриженой бородой и недобрыми глазами. – Фрейда-то знаешь? Психоаналитик.
Демьян пожал плечами.
Фрейд этот сидит на роскошном массажном кресле, ногу он вытащил из захватов и дерзко закинул на колено; пишет. Строчит что-то в блокнотике. Вдохновенно. Шустро. Ботинки у него кожаные, крепкие. Дорогие.
– О! – сказал Демьян. – Вот этого знаю.
Рядом, на кушетке, полулежит знакомый из мемов старик: тот, который неискусно скрывает боль. В лице – усталость, обречённость. Улыбка его – про страдание. Неизбывное и вечное.
Старик гримасничает.
Тут – откуда ни возьмись! – к Фрейду стремительным шагом подходят два суровых медбрата в нежно-зелёных халатах, бесцеремонно подхватывают под руки, и волокут из кадра. Фрейд возмущён.
Круглые очки его летят на пол, блокнот летит на пол.
Медбрат твёрдым ботинком сочно давит исписанные страницы, а вторым шагом в крошево расплющивает очки; хруст оправы ощущается даже на замьюченной картинке.
Рядом со стариком образуется вдруг красотка, ободряюще улыбается ему; в улыбке этой – обещание невозможного. Подтягивает откуда-то сверху шлемофон, нежно надевает, а шлемофон вот какой: закрывает полностью голову, впереди у него нечто вроде кольцеобразного хобота, уходящего под нижний край, а в макушке – гофра. Спереди, там, где предполагается лоб, салатового цвета лого: губы и надпись «ЛИПС».
Красотка склоняется – с прямыми коленями, с выгнутой спиной – перед стариком. Устраивает во рту его нижнюю часть хобота.
Тот занимает расслабленную позу. Показывает нам два больших пальца.
В экран врываются короткие фразы, пульсируют и тают: «ЛИПС. Отцепи якоря прошлого. Эффект после первого сеанса. Гарантия. Только по рекомендации».
– Ну? – спросил Герхард Рихардович, когда закольцованное видео пошло на следующий круг.
– Не знаю, – сказал Демьян, прикидывая, можно ли оттолкнуть врача и промчаться мимо пластикового; но с другой стороны, куда дальше? Ключи от квартиры они у него забрали. Телефона нет. Кошелька нет. Ничего у него нет. Пустота. А тут этот ещё. С дурацкими вопросами. Вот заняться человеку нечем. – Это про дом престарелых, что ли? И что за шлем?
Куда ему теперь податься? Что делать?
Что, если они и правда смогли переписать на себя квартиру? Вряд ли, конечно… Но мало ли. У матери, интересно, сохранились права? Или теперь всё, можно с её собственностью делать что хочешь? И что теперь? К кому бежать? Кого трясти? Он даже не знает, где искать этих задротов. А переписку они, наверное, потёрли.
Как ему