– Тетя Вероника… – с порога спросил Маратик на втором уроке. – А не могли бы вы сейчас отпустить меня домой?
– Как это – домой? – обалдела я. – А заниматься?
– Но ведь вы же добрый человек…
– Ну да, не злой. Только доброта тут ни при чем. Как ты думаешь, а что мама на это скажет? И кого мы с тобой в конечном счете обманем? Сами себя? Или твою маму, которая мне деньги платит?
Пришлось Маратику с тяжким вздохом садиться за мой пластиковый стол, купленный за тысячу рупий в ближайшем хозяйственном магазине.
По дороге на третий по счету урок Маратик упал, ссадил коленку. Пришлось тащить перекись водорода, пластырь и йод, дуть на ссадину, промывать и заклеивать.
В Гоа часто случаются перебои с электричеством, так что свет в моей квартирке периодически гас, иной раз надолго. Тогда я зажигала огромную ароматическую свечу, подарок друзей на Новый год, и мы продолжали заниматься при ее свете. Однажды я капнула на руку расплавленным парафином. Маратик очень меня жалел. Он просто чуть не плакал.
– Ой, тетя Вероника, вам больно? Бедная…
Я растерялась. Мой сын никогда не проявлял такого сочувствия. Разве что мама в детстве. Но мама – это мама…
– Нет, что ты, Маратик, не больно, это ж совсем чуть-чуть, – поспешила я успокоить ребенка. А на глаза тем временем тоже навернулись слезы.
А вот заниматься Маратику было скучно. Он все время качался на стуле, вертел в руках что ни попадя, блуждал глазами по потолку, а мыслями – бог знает где. И как же при этом втолковать ему что-нибудь из английской грамматики, чтобы он запомнил? Запоминаются-то важные, значимые вещи. В общем, приходилось изощряться.
– Хочешь, Маратик, песенку английскую послушаем? – спросила я однажды.
– Нет! – очень быстро ответил мальчик. Такова, впрочем, была его первая реакция на любое подобное предложение.
А через пять минут, прилипнув к крохотному экрану моего походного лэптопа, где падал со стены яйцеобразный Шалтай-Болтай и били крепкими копытами английские кони с пышными челками, Маратик увлеченно распевал вместе со мной:
Humpty Dumpty sat on a wall,
Humpty Dumpty had a great fall.
(Шалтай-Болтай
Сидел на стене.
Шалтай-Болтай
Свалился во сне.)
С тех пор вечера я проводила в Интернете, выискивая все новые и новые стишки, песенки и мультики. Мы читали, например, «Вот дом, который построил Джек». Попутно выяснялось, что советские переводчики, оказывается, зверски адаптировали и искажали английские тексты. Вот, например, русский перевод Маршака:
А это – ленивый и толстый пастух,
который бранится с коровницей строгою,
которая доит корову безрогую…
Каково же