И вот последствия. Хлебонасущенский на завтрак подаёт что-то такое, что в рот не лезет, двоим уже голоса покойников чудятся. «На кладбище пьют – нашли место», раздражённо подумал я и спросил Лебедько:
– Где сейчас лейтенант? Заявится, разбудит.
– Сменил Хлеба на страже скарба.
– Отставить, прапорщик. Вы это бросьте. Ефрейтор Глеб Хлебонасущенский, а не Хлеб. Вы в воинском лагере, в расположении взвода спецназа марской пехоты ОВМР. Не на страже, а на охране. И не скарб у нас, а материальная часть. Не в колхозе… Устав знаете, на сельхозработах воинские отношения в подразделении действуют, дисциплина и порядок неукоснительно обязательны.
– Виноват. Лейтенант медицинской службы Крашевский сменил ефрейтора Хлебонасущенского на охране материальной части. Так вот, кашевар, повар то есть, тоже слышал, но больше лейтенанта сомневается… А то, сходим сейчас со мной? – зазывно потянул прапорщик за горлышко флягу в заднем кармане трусов. Сценических галифе от повседневного обмундирования Красной Армии начала Великой Отечественной войны ему по размеру не нашлось, в гимнастёрку, хоть и разошлась по швам, только и влез. Дядя разрешил носить спортивные адидасовские брюки, но у меня в лагере после похорон не надевал, то ли берег, то ли мне назло. Ходил в трусах «знаменитых». Как поведал мне ефрейтор Селезень, дядин комотделения разведчиков: «Вовсе не трусы то, а бабьи шорты. Нарядили в осмотровой гауптвахты после задержания и разоружения роты в ЗемМарии, в них и бежал на Бабешку». Благо, зелёные в розовых цветочках с сердечками, шорты прапорщик надточил парашютной тканью и заправлял в кирзовые сапоги, ему, как и пилотка на голове, большие – не по ноге, на удивление. Тот же Селезень сболтнул, что у прапорщика остались спецназовские БККСКП, которые на гауптвахте не нашлось чем заменить. Не носил, берёг. Я знал, они у Лебедько знаменитые на весь полк. Были индивидуального пошива, прапорщик называл их не «бутсами», а «бацулами» – по фамилии мастера их пошившего. БККСКП – спецназовские бутсы крокодиловой кожи с кевларовой подошвой, этими кого хошь затопчешь. Моей роте в компанию на Землю такие не достались, экипировали ботинками с крагами под ношение экзоскелета.
– Э-ээ-эээ-хх!.. – затяжно зевнул я. – На кой на кладбище ходите?
– Ужинаем. Пробу снимаем: неудобно в медчасти, до того как принесут ужин больным.
– Так нет, ээ-хх, во взводе госпитализированных.
– Будут.
– Вот тогда и будете ходить, зачем сейчас… э-ээ-хх?
– Т-ээ-к… за этим, – щёлкнул Силыч пальцем по шее.
– Зачем, зачем?! – отметил я выразительный ответ.
– Попеть.
– Э-ээ-хх!.. Кто ротное имущество охранял, пока вы там пели?
– Проход в «миске» один, охраняется, а из наших кому нахрон нужны доспехи – вы же сменили коды их активации. Продукты? Так