– Я ничего подобного не помню, ― нахмурилась Вася, откидывая плед и садясь в неудобную прямую позу.
– Конечно. Это твой проигрыватель, но он может воспроизвести воспоминания любого, кто им воспользуется.
– Это ваше воспоминание? Но где же тогда?..
Вспышка озарения: стало понятно, что именно показалось ей таким знакомым. Это был её голос и её внешность, только узнать в девушке Майю Маковецкую было не слишком просто. Та девушка была ощутимо моложе, при этом не так роскошна, она не светилась, а вместо золотистых глаз на бармена смотрели вполне обычные серые.
– Да, ― улыбнулась Майя, не поворачиваясь к собеседнице. ― Какое-то время нас с тобой почти объединял цвет волос.
– И вы правильно сделали, что сменили его, ― машинально ответила Вася. ― Ой! Вам, конечно, идёт и так, и блондинкой, не подумайте, пожалуйста, ничего плохого. Я к тому… в общем, мне не нравятся мои волосы. По-моему, нет никого, кому бы этот цвет подошёл. Но у вас другой оттенок, и…
– Всё в порядке, не нужно извиняться.
Прикосновение к чужой истории разбудило в Васе неведомый трепет. Так ей представлялись ощущения онемевшей конечности, впервые за долгое время начавшей понемногу чувствовать тепло. СОН ― догадалась она ― не просто проекция изображения и звуков, это проекция и эмоций.
– Можно попросить вас включить ещё?
Поспешно и услужливо собиралась Майя вернуть пульт его хозяйке, но Вася запротестовала, жестикулируя обеими руками:
– Нет, я не про себя, я хотела… Здесь нормально относятся к просьбам показать чужие воспоминания или это невежливо?
– Всё индивидуально, ― не смутилась Маковецкая. ― В третьем углу память показывают очень неохотно, к примеру. Конечно, я могу показать, но какое-нибудь другое воспоминание.
– Почему не это?
Экранная «морковная» девушка застыла на полуслове, вот-вот скажет что-то поворотное для сюжета, но её беспардонно поместили в плен паузы. И это даже самую каплю беспокоило Васю.
– Не люблю ворошить то, что произошло дальше. До этой секунды день был идеальный.
Не следя за тем, как пультом распоряжаются пальцы, Майя сменила кадр с баром на другой. Возник приятный полумрак, разгоняемый только слабым янтарным светом. Но успеть что-то рассмотреть было невозможно, картинка растворилась на белой стене, как чернила, способные становиться невидимыми.
– Не повезло, ― вздохнула Майя. ― Опять реклама. Вот бы покороче.
Не будь Васе до изнеможения любопытно, она бы осыпала свою собеседницу недоумением. Так и застыла с приоткрытым ртом, не задав глупого, но вполне естественного вопроса.
В кадр буквально вошёл ― как бы спрыгнув с соседней стены ― улыбчивый лохматый мужчина, он выглядел так явственно и чётко, что не было бы чудом, шагни он прямо к ним. Больше всего поражала его странная одежда: старый замусоленный свитер с торчащими нитями. Неужели