Впервые ему пришло в голову, что он практически не в состоянии обойтись без нее в Лондоне, и, когда они подошли к входу в основной зал, его охватило странное чувство неприкаянности.
– У тебя временами бывали безумные идеи, но это…
Войдя в зал, Эмма остановилась, невольно пораженная масштабами достижений брата. Зал был поделен перегородками на несколько отсеков, на которых в ярких лучах подсветки висели картины Адама. Размеры некоторых превышали человеческий рост. Группа возбужденно перешептывающихся зрителей столпилась возле ближайшей. Огромное глазное яблоко, в центре которого скакали крохотные человеческие фигурки. Возможно, Эмма не смогла бы назвать работы Адама бальзамом для души, но они, безусловно, притягивали внимание и располагали к серьезному обсуждению. Как и он сам.
Она взяла два бокала шампанского с серебряного подноса, который держала красивая блондинка, с теплой улыбкой смотревшая сквозь нее на Дэна. Господи, неужели ни одна женщина не может спокойно пройти мимо него? Эмма протянула ему бокал, он тут же поднял его вверх, глядя на девушку.
– Большое спасибо. – Он наклонился прочитать имя, указанное на бейджике, приколотом на пышной груди, о которой Эмма могла только мечтать. – Ханна.
И улыбнулся девушке в ответ. Эмма потащила его в сторону. Почему это ее удивляет? Разве она недостаточно хорошо изучила его? Ни одна женщина не могла чувствовать себя в безопасности.
Нет, не так. Ни одна фигуристая блондинка не могла чувствовать себя в безопасности.
– Ради бога, веди себя прилично, – театральным шепотом произнесла она. – Ты должен быть со мной, а не пялиться на обслуживающий персонал.
Снова взяв под руку, она быстро потащила его по залу в поисках родителей. Найти их не составило труда. По какой-то безумной причине мать украсила голову широким длинным шарфом, завязанным сбоку. Эмма ринулась сквозь толпу, ориентируясь на бледно-голубой шелк, заколотый брошью с пером. Приблизившись настолько, что родители могли ее услышать, она расплылась в лучезарной улыбке и тихо процедила сквозь зубы:
– Они ни за что не поверят, что мы просто так решили расстаться. По крайней мере, без дотошного выяснения причин. Поэтому я не могу спустить это на тормозах. Поверь, так будет лучше. И проще. Просто подыграй мне.
Эмма поспешила закончить фразу, увидев, что мать направляется к ним.
– Можешь не волноваться, – добавила она шепотом, – за химчистку я заплачу.
– Что ты сделаешь? Что, черт возьми, все это значит?
Дэн повернулся к ней лицом, в недоумении сдвинув брови. Глаза проследили, как ее рука с бокалом поднялась вверх,