– О, Элизабет, с добрым утром. Прекрасно выглядишь, – откровенная лесть. Сложно не заметить отчётливо отёкшее лицо, – Прошу, присаживайся, – вежливо предложила женщина средних лет.
– Миссис Беатрис, – натянуто улыбнулась Элизабет, – Благодарю. Всех с добрым утром, – и, как только Элизабет уселась, обмен любезностями между членами семьи продолжился. Правда, сложно было не заметить большую притворность этих разговоров сейчас, чем во все прошлые утра.
– Элизабет, на самом деле мы думали, что ты сегодня не придёшь на завтрак, – сказала миссис Беатрис. Элизабет так и ощущала скрытый укор в каждом слове, обращённом от членов семьи к ней. Очевидно, так все выражали к ней внутреннюю злобу. «Я была права. Никто не хочет видеть меня, – В дверном проёме появилась чёрная макушка, – Ну, вероятно, все, кроме него».
– С добрым утром, бесконечно рад наблюдать всех присутствующих в добром здравии, – поприветствовал зашедший мужчина, и аристократы сразу замолкли. Он был как белая ворона среди Дэвнпортов, единственный имел эти чёрные волосы и грубые черты. А все остальные истинные Дэвнпорты были равны как на подбор, обладали каштановыми волосами, карими глазами, острыми точёными, аристократично-элегантными чертами лица. Мужчина пробежался глазами по сидящим за столом, задержавшись взглядом на Элизабет. На секунду его взор смягчился, но он быстро отвёл глаза от неё, отмечая три пустующих места – Однако Джереми я не наблюдаю, так что сами делайте выводы, – его выпад вся семья тактично пропустила мимо ушей и только Элизабет подала голос.
– Даниил, – она признательно улыбнулась ему, – Даже с утра пораньше ты не изменяешь самому себе. С добрым утром, – мужчина открыл рот в улыбке, готовясь ответить, но его опередила женщина.
– Чтоб ты знал, у Джереми много работы, в отличие от некоторых, – нежданно влезла в разговор миссис Беатрис. Он презрительно повёл бровью.
– У Джереми много самомнения. Уверен, он думает, что семейные завтраки это глупости, недостойные его внимания, – пожав плечами, будто бы непринуждённо говорит Даниил.
– Даниил! Как не стыдно, рассказывать о брате гадости, ещё и в присутствии всей семьи, – возмутилась мать двух сыновей, – Уильям, скажи ему!
– О, миссис Беатрис, нет нужды в беспокойстве, – с толикой театральности произнёс он. Затем как-то саркастично ухмыльнулся,– Я и в лицо ему такое говорю, – и отец встаёт, громко приложив руки к столу.
– Довольно. Ты и семейное времяпровождение в черти что превращаешь, – нарочито грубо начинает он, – Не надоело? Обуздай свой нрав, знай когда, где и что