Рекомендации клиенту Иван Петрович писал в модном стиле тогда популярных, так называемых эзотерических брошюр. Бесчисленное множество авторов пересказывали библейские истины, обрывки ведических учений, какие-то общие места из духовных практик Востока на псевдонаучном языке – проводимость, экстраполяция, силовые линии… Изголодавшее в годы атеистического террора население постсоветских республик, в особенности техническая интеллигенция, с жадностью вкушало плоды таинственных наук о жизни и ее тайнах…
Это не значило, что Иван Петрович Шмыга, директор нижневолжского филиала Российского АНС не владел другим способом изложения. Он мог и просто сказать: «И какой мерой судите, такой мерой и судимы будете. И воздастся вам…» Причем воздастся не где-то в далеком, как кажется большинству из нас, миру, а тут же, сейчас, здесь – вот на этом перекрестке вы плюнули в человека, а на следующем получили ответный плевок.
Или, скажем, выразиться в русле традиционной психологии.
«Да-с, уважаемая Надежда Сергеевна, налицо конфликт сознания с подсознанием. Где-то там, в темной глубине подсознательного, как ни парадоксально, мы, бывает, желаем зло даже своему любимому чаду, если оно, подсознание, только в этом видит способ избежать расставания с любимым сыном, и тем самым избавить вас от мучений, связанных с отрицательными переживаниями. Но сознанию кажется чудовищным желание вреда своему ребенку, и вы противитесь этому, и хотите наказать саму себя за то зло, которое неосознанно пытаетесь причинить ему. Отсюда и роковая невнимательность, та, что заставила вас принять не те таблетки».
Неважно как, главное, чтобы дошло.
Отчеты Сибиреву выглядели иначе. Красивый образ горящего от перенапряжения радиоприемника на него не подействует. Старый сыщик требовал только одно построение: предположение – факт.
Первая встреча Павла и Алины произошла двадцать второго июня. Первая травма второго июля. Примирение матери с сыном. Знакомство Алины и ее будущей свекрови тридцатого июля. Вновь разлад. Шестнадцатого июля вторая травма. Обострение конфликта, и двадцать шестого июля происшествие на Моховой. А двадцать девятого Бурцева подвергается обратному удару – случайное отравление таблетками, и… оказывается в реанимации токсикологического центра.
Да, если бы не эти отчеты, похожие на обвинительные прокурорские заключения старого образца, работа в агентстве была бы не пыльной и даже приятной.
Иван Петрович отправил файл на печать, и приподнялся, сделав несколько физкультурных движений. Половые доски рассохшегося пола заскрипели, и ветхий шкаф в углу выдал тяжелое непередаваемое «м-м-м», как человек, которому сотый раз наступили на любимую мозоль.
«Мне