Не успев пройти и пару метром в сторону выхода медицинской части, мы остановились вслед за Дмитрием. В конце коридора, через главный вход в медицинский пункт зашёл один из сегодняшних экзаменаторов, взрослый, на вид сорокалетний рослый мужчина. На нём была стандартная тёмно-коричневая бойцовская форма. Поздоровавшись с врачами, стоящими неподалеку от входа, он заметил нас. Точнее, кажется, Дмитрия.
Низкий голос экзаменатора раздался в нашу сторону:
– Дмитрий, еще раз здравствуйте! Есть разговор, прошу пройти за мной.
Мужчины скрылись за первой же дверью, ведущий в чей-то докторский кабинет. Мое напряжение выросло вдвойне. Всё мое тело разом стало ватное.
Дальше я помню только то, как еле дошла до своей комнаты и больше не имела сил дожить этот день до конца на ногах.
Не знаю, сколько часов прошло с момента, как я уснула, но за окном уже виднелись сумерки. Кровать Дины была расправлена и горел ночник над её тумбочкой. Самой подруги в комнате не оказалось.
Вместо легкости или опустошенности разума после сна я ощутила совершенно иное. В первые минуты моего позора на экзамене я ощущала только стыд и вину, но сейчас меня обвеяло чувство краха. Полного краха. Которому было плевать на мои многолетние старания, учения и тренировки.
Слезы отчаяния начали пробиваться и оказались сильнее моей сдержанности. Я не рыдала. Скорее всего, это просто обида на саму себя выросла в разы и уже не находила места внутри меня. Обида выходила из глаз. Теплыми солеными слезами, обжигающими лицо. Одна слезинка покатилась так удачно, что потекла по шее и попала прямо на пластырь.
Резко кольнуло и зачесалось. В моей голове одна картинка заменилась резко на другую. Эти испуганные серые глаза и тёплая рука, держащая рукоять у моего горла и касающаяся пальцами мою холодную кожу. На секунду маленькая я, сидящая у себя в голове, будто наступила в капну своих чувств, и дёргая ногой, тянула за все возможные ниточки своих эмоций. Я не знаю, что это было. Но хорошо помню, что было дальше:
Резко опустив холодное оружие, Он выставил клинок перед собой, указывая пальцем на кровь, что замарала его лезвие. Громкий гонг раздался позади нас. Без капли стеснения Он показательно швырнул нож в сторону и пошагал прочь с арены. Я так и не пошевелилась, слушая отчётливые негодования экзаменаторов.
Я открыла глаза. Слёз уже не было. Рана на горле всё же чесалась. Не дождавшись подругу, я легла обратно в кровать.
II
Сегодня моё отражение в зеркале казалось странно привлекательным. То ли мне идут стрелки, что нарисовала Дина, то ли красное платье, что без единой лишней складки, точно идеально, облегает моё тело. И пятки. Голые пятки, которые так и не нашли себе красивый домик на каблуке.
– Честно говоря, я не понимаю, зачем Дмитрий настоял, чтобы я явилась на выпускной. Либо меня простят…
– Либо для показательной порки! – продолжила Дина, штопая носок Макса.
Макс играл в телефон, сидя на моей кровати. Его небрежная тёмно-волосая укладка, красиво заправленная