Когда познаём всё вокруг домашнего пространства, то у нас появляется естественный интерес расширить круг познания за пределами домашнего очага. Тайком от своих родителей убегаем из дома и тут же попадаем в круговорот неизведанных событий. Каким-то чудом остаёмся живыми и невредимыми. Возвращаемся домой в таком виде, что нас едва узнают. С этого дня кажется, что знаем всё и всё нам дозволено.
Однако! Мы не знаем, что у нас всё впереди. Не только от нас зависит пространство. На первом плане познания вокруг естественное пространство природы. Нам не хватает времени познания собственно пространства развития нашей жизни вокруг нас. Мы всю жизнь будем стремиться познать, точнее, объять вокруг необъятное пространство.
ТОМ-2.
ГЛАВА-1. НА СТРАЖЕ МИРА И СОГЛАСИЯ.
Хочешь мира – готовься к войне, это актуально нам вдвойне.
Часть-1. Зрелое пространство жизни
Хорошая жизнь видна издалека, а вблизи она совсем другая.
1. Жизнь с ноля.
Наверно, мама давно собиралась уехать от отца, так как у неё с собой были все документы на проживание в другом месте? Вполне возможно, что у мамы была надежда наладить семейную жизнь?
Ведь отец вообще-то был хороший семьянин. Дважды налаживал хозяйство на месте проживания. Вообще-то так думаю, что главной проблемой в нашей семь были армейские сто грамм.
Когда отец был на войне, то перед атакой на врага для храбрости солдатам давали сто грамм водки – "пьяному и море покалено". У отца на ногах, искалеченных осколками на войне, на подошвах вырастали огромные мозоли, как подошва на обуви.
Мозоли мешали отцу передвигаться. Он просил маму срезать мозоли бритвой. Перед тем как срезать мозоли отец без закуски выпивал гранёный стакан водки в двести грамм.
Затем ложился на широкую деревянную лавку, сколоченную для этих целей. Мама пристёгивала отца от пяток до плеч ремнями к лавке. Давала отцу в рот палку, чтобы он не орал и не ломал свои зубы от боли.
Мозоли до крови мама срезала трофейной бритвой до крови. Раны мочила водкой. Привязанный ремнями к лавке отец во время этих процедур весь извивался от боли. Сквозь изгрызенную палку во рту матюгался.
После процедур отец засыпал от выпитой водки. Мама освобождала отца от ремней. Когда он просыпался, то извинялся перед мамой за матюки и благодарил за процедуры.
Так они жили семьёй до моих после войны шестнадцать лет. Лечился отец в госпиталях от своих ранений исключительно водкой, так как лекарств не хватало на всех раненых солдат.
Когда появилась семья, то он перестал ходить в госпиталь по разным "пустякам". Лечился дома, при мне бритвой резал кожу, чтобы достать под ней микроосколки от войны.
Так постепенно он превратился в алкоголика. Лечиться от алкоголизма не хотел. Говорил, что всё со временем пройдёт. Но ничего не проходил, а тут ещё измена с другой женщиной.
Семейная жизнь стала напряжённой, как заряд, которому нужен придел. Им стал из охотничьего ружья мой выстрел, который стал толчком отъезда мамы с нами от отца в Беслан.
В это время в Беслане проживала с семьёй Надежда мамина средняя сестра, которая была замужем за Михаила Щепихина. Он работал главным инженером в щебёночно-шпальном заводе.
Жила семья в добротном кирпичном доме в трёхкомнатной квартире в новом заводском посёлке. Приняли Щепихины нас на своё довольствие сроком на пару месяцев.
Больше никак нельзя. У самих Щепихиных трое детей возрастом младше нас троих. К тому же в семье Щепихиных старая свекровь, мать Михаила. Бабка настолько скупая и вредная, что нам даже находиться рядом опасно.
Маму сразу приняли на шпальный завод крановщицей после недельного обучения. Братьев близнецов устроили в школу-интернат с государственным бесплатным содержанием.
Через месяц Михаил Щепихин добился, чтобы нас поселили в старом карьере в старый барак, которые будут скоро сносить. Построят от завода новый дом и всем с барака дадут квартиры.
Всё вроде хорошо, но со мной плохо. Все мои документы остались в Псебае. Мама ехать туда никак не может. Много уважительных причин. Метрики о моём рождении можно легко установить.
Гудермес намного ближе, чем Псебай. К тому же родственники работают на железной дороге. Вот со школьными документами совсем плохо. Надо ехать в Псебай.
Конечно, мама была против моей поездки. Но мне удалось её убедить. До станции Армавир можно доехать "зайцем" с помощью родственников, работающих на железной дороге. Дальше имеется прямой автобус до Псебая.
– К сожалению тебе ничем не можем помочь. – сказали в районо Псебая, куда обратился за