Я вырвал микрофон у нее из рук и сказал, что в моем грузовике никакой дури не будет и пусть она держится подальше от моей рации. Я прикрикнул на нее:
– Ну-ка успокойся! С голоду со мной ты точно не умрешь. Я о тебе позабочусь, но – никакой наркоты. Даже думать забудь.
Она сказала:
– Тогда как насчет денег на расходы?
Она взяла у меня двадцатидолларовую купюру и закричала:
– Это все?
Она стала говорить, что занималась со мной сексом, а это стоит гораздо больше двадцати долларов. Я напомнил ей, что не плачу за секс.
Она сказала:
– Я видела деньги у тебя в кошельке. Давай их мне, или я натравлю на тебя копов.
Я спросил:
– За что?
Она ответила:
– Давай деньги, и я уйду. Никаких вопросов. Или я нажалуюсь вон тому охраннику, что ты меня изнасиловал.
У меня чуть ноги не подкосились. Я спросил:
– Ты что, сумасшедшая?
Она сказала:
– Так что ты выбираешь? Деньги или тюрьма?
Я протянул руку и запер дверцу. Я сказал:
– Ни то ни другое, сука.
Я вытащил из-под подушки моток скотча и связал ей руки спереди. Потом связал еще и щиколотки.
Я выглянул на парковку и увидел, что там пусто. Я сжал ее шею рукой, как сделал с Таньей, и она вырубилась. Все произошло очень быстро.
Я еще решал, что с ней делать, когда она опять открыла рот и сказала:
– Что за дерьмо! Ты не можешь меня убить!
Я примотал ее руки к поручню, чтобы она не свалилась с кровати. А сам оделся и сказал ей заткнуться. Теперь, собираясь совершить второе убийство, я понимал, что однажды встречусь с дьяволом и, если собираюсь произвести на него впечатление, должен справиться с убийством получше. Морально мне тоже было легче, потому что Бог тут был ни при чем. Не было ни добра, ни зла. Остались только я и дьявол, делавший свою работу. Теперь я мог сосредоточиться на убийстве.
Я снова трахал ее в спальном отделении, когда услышал, как две машины подъехали и притормозили в тени моей фуры. Копы! Один был из К-9, и при нем была собака. Они использовали мою тень, чтобы не оставлять пса на солнце, пока сами пошли обедать.
Я решил, что легко отделался, и вырулил обратно на I-10. Когда мы добрались до Индио, она сумела освободиться от скотча и пыталась одеться. Я отдернул занавеску – она была готова вырваться и бежать. Ждала только, когда я остановлюсь.
Я подвел моего фиолетового «Пита» к большой площадке, засыпанной гравием, и поставил на стояночный тормоз. Стащил ее вниз, снова замотал скотчем – на этот раз крепко. Она все время повторяла: «Я устала от этого дерьма, я устала от этого дерьма». А кто не устал?
На следующей остановке я трахал ее, пока