Спиной к тигру. Александр Ангаров

на различных частях тела, перевоплотились в разного рода преуспевающих людей. Они стали банкирами, владельцами гостиниц, ресторанов, казино. Многие даже пошли в политику и стали видными деятелями. Единственное, от чего не могли никак избавиться бывшие бандиты, и что выдавало их с головой, так это была их хамская манера поведения, сопровождаемая тюремным жаргоном и распальцовкой на руках. Валентин Таран также сменив спортивный костюм «Адидас» на дорогую тройку и 99-ю модель Жигулей на Мерседес, выглядел теперь не хуже тех респектабельных мужчин, ослепительно улыбающихся с обложек журнала «Бизнес и люди». Хотя так и остался с уголовным нутром. Не забывал он и про дядю Степу, как он называл Дайнеко и частенько к нему наведывался. Не сказать, что Степан Никифорович был рад этим визитам Тарана, но встречал его приветливо, как старого приятеля, едва скрывая предательскую дрожь в коленках. Ему все время казалось, что Валек явится однажды к нему и предложит «„поделиться“» нажитым добром, якобы в счет его многолетнего покровительства. А то и просто придушит. По глазам видно, ему это ничего не стоило.

      – Как жизнь, дядя Степа? – Валек, развалившись в кресле, медленно отхлебывал парящий кофе.

      – Да как у всех в моем возрасте. Ха! По-стариковски. Что нам остается? Постель, аптека, телевизор.

      – Да брось ты, дядя Степа, – Таранов хитро улыбаясь, подмигнул глазом, – Ты еще крепкий для старика. Небось, по девкам-то еще бегаешь?

      – Бог с тобой, Валентин, – засмущался старик, – какие девки?

      – Да шучу я, шучу, – рассмеялся парень, – ты мне вот что лучше скажи. Никто тебя здесь не обижает?

      – Да кому мы старики нужны. Кто нас может обидеть, разве что наше любимое государство.

      – Ну не скажи, дядя Степа, – Валек лениво потянулся и, достав из вазы самое крупное яблоко, смачно откусил, – времена нынче лихие. Старого и слабого всяк норовит обидеть. Вон у тебя в доме картинок понавешано. Небось, недешевые, а?

      Дайнеко напрягся, лихорадочно соображая, куда клонит Валек.

      – А у меня телефон под рукой, – поспешил ответить он, – если кто сунется, сразу полицию вызову.

      – Хм! Полицию, – усмехнулся Таран, – да что может эта полиция. Бабушек на рынке пугать, да водку жрать на халяву. Тьфу. Ты лучше, дядя Степа вот что скажи. Я ведь знаю, еще папашка твой, царствие ему небесное, собирал всякие там дорогие безделушки. Ну а ты его дело продолжил. Ведь так?

      «Вот оно, началось» Степан Никифорович побледнел, чувствуя, как затряслись колени. Чашка с кофе едва не вывалилась из рук. Но Таран, словно не замечал этого.

      – За всю жизнь, небось, немало добра скопил? А?

      – Да какое там добро, ха, ха, – Дайнеко пытался унять дрожь, – так, ерунда. Есть, конечно, кое-что фамильное. Из поколение в поколение, так сказать. Ну и так, на черный день немного…

      – Я так думаю, что твое «немного» на несколько