– Что будем делать? Пойдём проверять вживую?
– Пойдём. Но сначала свяжемся с нашими, чтобы подстраховали…
В том, что идти надо обязательно, я нисколько не сомневался. Сомнения оставались только по месту проверки. Шатёр коменданта? Госпиталь? Возможно, тюрьма?.. Какой из объектов назначить главным, а какие «дублёрами»?
Я был абсолютно уверен в том, что Ан находится здесь, в этом лагере. И, значит, любая ошибка могла привести к катастрофе. Ан могли убить просто ради того, чтобы она не попала в «чужие» руки. Соответственно, приоритеты требовалось расставлять максимально точно.
То, что путём прямого «барьерного поиска» определить, где держат Анциллу, не удалось, удивления не вызывало. Ведь если человек без сознания, его барьерная аура становится более тусклой, похожей на ауры тех, чьи индексы меньше. Жители Флоры имели внутри у себя барьер все поголовно, включая стариков и младенцев. И когда они собирались в большую толпу, а армия в этом смысле такая толпа и есть, их индексы словно бы умножались и, резонируя сами с собой и друг с другом, светились в «барьерном зрении» как плотные сгустки-скопления, мало чем отличающиеся по энергетике от «ярких индивидуальностей» навроде Анциллы, Паорэ или меня.
Пустынники в большем городе (недаром я всё-таки вспоминал про пустыни), какими мы несомненно казались, начинали теряться в толпе, сливались с чужими аурами, прятались за барьерные волны, пускай и невольно, но радости это, конечно, не прибавляло.
У нас, по большому счёту, была лишь одна попытка. Проверить и сразу же действовать. Любой другой вариант процентов на девяносто заканчивался провалом.
Челнок появился в небе спустя полчаса. В ночной темноте местные увидеть его не могли. Мы, собственно, его тоже не видели. Просто Гас передал по радио, что он в полутине от лагеря, на северо-западе, высота сорок, на борту Калер с командой – девять бойцов, готовые атаковать лагерь в любую секунду.
Атаку (точнее, инсценировку атаки «крупными силами») я предложил, чтобы отвлечь внимание южных от того участка забора, где через него перебирались местные «самовольщики».
Пальба с другой стороны лагеря началась ровно в час пополуночи. Мы честно выждали пару минут, после чего аккуратно перелезли через подпиленные сверху колья. Ещё полминуты ушло на то, чтобы осмотреться и окончательно определить маршруты и цели.
Пао, когда решали, как действовать, всё-таки настояла на том, чтобы проверить не одно место, а два, но сделать это не вместе, а поодиночке, хотя и одновременно. Я взял на себя шатёр коменданта, она – полевой госпиталь. Тюрьму волей-неволей пришлось отложить на потом, как запасной вариант, если два основных окажутся пустышками.
Стрельба понемногу усилилась. Между палатками замелькали огни, забегали люди, откуда справа начали испуганно ржать лошади, слышались крики команд, звон оружия, истеричные, но вполне предсказуемые вопли «на нас напали» и «они уже здесь»… Кто-то, похоже, уже отражал нападение невидимых диверсантов прямо посреди лагеря. Нормальное состояние паники, которым было грех не воспользоваться.
Ни к госпиталю,