Тарсианцы прибыли к нам на восьми мо́билях. В делегации насчитывалось больше двадцати человек. Ко мне, впрочем, допустили только троих, самых важных.
– Первый спикер Всетарсианского Народного Маалуфа сибатуй Думиза́ни, – представился глава делегации. – А это мои заместители, консулы сибатуй И́му и сибатуй Зэ́мба.
– Барон Румий, командир сводной армейской группы Империи Боха́в, – кивнул я гостям и указал на выставленные через стол стулья.
Гас, примостившийся в кресле у дальней стены, с интересом наблюдал за оглядывающимися по сторонам тарсианцами.
– Господин барон, – поклонился спикер, прежде чем сесть. – Господин… эээ… – покосился он на молчащего Гаса.
– Капитан, – подсказал я ему.
– Капитан, – повторил он за мной с явным облегчением в голосе.
Гости расселись, я чуть подался вперёд и вопросительно глянул на старшего:
– Чем обязан столь раннему визиту уважаемых сибатуев?
Господин Думиза́ни прокашлялся и принялся говорить.
Смысл его речи сводился к следующему. Народ Тарса, вдохновлённый успехами имперской армии, в едином порыве, с революционным настроем, сбросил, наконец, с вершин власти ненавистную клику прихлебателей «проклятых оккупантов из ФСП» и передал бразды правления новым руководителям, истинным патриотам Родины спикеру Думиза́ни и его заместителям-консулам И́му и Зэ́мба. И вот теперь, хорошо понимая ответственность и возлагая на свои плечи всю тяжесть борьбы за народное счастье, они явились ко мне, чтобы, как говорится, выразить, донести, показать, сообщить, заявить, передать, объяснить, перечислить и ещё много всяких так далее и тому подобного бла-бла-бла…
Все трое во время этого длинного спича, с одной стороны, важно пыжились, с другой, напускали на себя «вид лихой и придурковатый». Я, глядя на них, еле сдерживался, чтобы не заржать в голос. Ребята, как и положено, хотели и рыбку съесть, и невинность соблюсти. То есть, чтобы мы теперь защищали планету от гнева проигравших сражение и потерявших собственность федератов и одновременно признали недействительными все прежние обязательства местных по кредитам и инвестициям.
Увы, пришлось их немного охолонить, а аппетиты умерить.
– Капитан, будьте любезны, пригласите сюда юриста.
– Да, экселенц.
Гас поднялся с кресла и вышел из кабинета, но уже через минуту вернулся вместе с офицером в форме 1-го лейтенанта военно-юридической службы Империи.
Среди освобождённых пленных кого только не было. Пехотинцы, десантники, техники, пилоты, врачи, инженеры, связисты, операторы боевых машин… Военные юристы и финансисты там тоже присутствовали, и довольно подкованные. В вопросах международного права и экономики, по крайней мере, они разбирались