Телевизионные программы все надоели. Дома никого нет. Людмила с самого утра уехала на работу в северную промышленную зону. Эдик ходит где-то по магазинам.
Не знает, куда истратить свои гроши. Деньги ему с трудом достаются на производстве, а также остаются от пенсии после приобретения в аптеке лекарства гормональных таблетках.
Артур и Виктория живут в другом городе отдельно от нас. Со своим трудным характером не знал, чем заняться. Так как все мои мысли были лишь о том, как мне встретиться с фотонным и фантомным явлением в виде людей, воскресших из мёртвых.
Мне было уже всё равно, чем закончится моя встреча с подобным явлением. Погибну при контакте с людьми, которые воскресли из мёртвых, или, просто отделаюсь испугом? Точно не мог предугадать. Потому что предыдущие мои встречи с подобными явлениями носили в себе миролюбивое направление.
Тогда мне не приходило на ум каким-то путём изучить подобное явление. Моего терпения ожидать неизвестно чего хватило лишь до двенадцати часов дня. Не дождавшись Эдика из магазинов и Людмилы с работы, решил немного проветриться, чтобы каким-то образом отвлечься от навязчивых мыслей встречи с людьми, воскресшими из мёртвых.
Надел на себя повседневную одежду, в которой хожу на работу и в магазин за пивом. Взял с собой немного денег и отправился в магазин «Мания» за одной бутылкой русского пива. На мою удачу в это время в магазине «Мания» было мало народу.
Нашёл на витринном стеллаже двухлитровую пластиковую бутылку "Жигулёвского пива" и сразу направился к кассе магазина. В общем-то, больше ничего не нужно мне в этом магазине. Просто хотелось окунуться с головой в воспоминание о прошлом.
Ностальгия иногда пагубно влияет на человека. Но чаще всего ностальгия, это прекрасное воспоминание о прошлой жизни.
Тогда мы не были богатыми и кружка или бутылка жигулёвского пива было для нас как подарок на выходные дни, когда можно с друзьями на природе немного расслабиться, отвлечься от тягостных будней тяжёлого физического труда на производстве.
2. Сложные отношения.
Потягивая потихоньку жигулёвское пиво с горла пластиковой бутылки, решил прогуляться привычным маршрутом за городской чертой, чтобы подумать о своей жизни, а также об моих отношениях с детьми.
Несмотря на то, что Эдик после службы в израильской армии стал страдать шизофренией, у меня с ним всегда были хорошие взаимоотношения.
Мне, конечно, было больно смотреть на то, что мой сын, физически вполне здоровый человек, иногда рассуждал, словно ребёнок и на свои гроши скупал в магазинах электронные игрушки и совершенно не нужные ему вещи.
Постепенно, с болью в сердце, мы с Людмилой привыкли к такому необычному явлению в нашей семье.
Мы стали воспринимать своего сына Эдика, как подростка, которому в данное время двадцать восемь лет.
Мы с женой, словно сами впали в детство на уровне со своим вполне взрослым сыном,