Остался рядом с водителем. Примерно один час мы ехали по горной дороге вблизи границы с Арменией.
Когда горная дорога неожиданно закончилась, то мы до самого темна без зажжённых фар джипа, словно на ощупь ехали по прогалинам в хвойном лесу, едва не цепляясь за стволы деревьев хвойного леса.
Когда джипу некуда было ехать, то джип развернулся между деревьев. Из джипа вышли Мирза и Абаз. Вышел следом за ними. В джипе остался лишь Исса, который помахал приветливо нам рукой и тут же уехал на джипе в обратную сторону.
Все так же, не рискуя освещать дорогу фарами. Мирза уверенно шагнул в сторону зарослей хвойного леса. Последовал за ним. За мной шёл Абаз с пакетом продуктов. Тусклая луна едва пробивалась сквозь хвойные заросли деревьев. Мы шли почти на ощупь. Едва замечая друг друга между стволами хвойного леса, который плотной стеной стоял в огромном разломе горного массива чёрной стеной, стоящего по обе стороны хвойного леса.
Таким образом, служащего нам ориентиром движения вперёд. Как только хвойный лес закончился у отвесной скалы, за которой слышно было рёв горной реки, Мирза показал жестом руки, что нам нужно покушать. Абаз тут же развернул пакет с продуктами, которыми оказались куски жареной баранины, чурек и козье молоко.
Мы присели на камни у края леса и принялись за свой сильно запоздалый ужин. Чурек и жареная баранина, завёрнутые в бумагу и в какую-то ткань, были горячими, словно их только что приготовили на огне.
Козье молоко из бурдюка тоже отдавало свежестью парного молока из молодой козы, которую тут доили. Хорошо подкрепившись, мы едва протиснулись в расщелину скал между двух огромных стволов хвойных деревьев.
Несколько минут пробирались в расщелине скалы прежде, чем почувствовали вокруг себя пещерное пространство. Лишь после этого Мирза включил небольшой фонарик, который составлял единое целое брелока на ключах от автомобиля.
Свет фонарика настолько тусклый, что едва освещал ноги Мирза идущего впереди нас. Нам приходилось идти буквально стопа в стопу, чтобы не оступиться о камни в полной темноте пещеры и не провалиться в бездну.
Определить время прохождения пещеры было сложно, так как мои мысли были полностью сосредоточены на том, куда ступали мои ноги, которые в любой момент могли провалиться в расщелину между скал и увлечь меня за собой в бездну.
Так как кроме места становления моих ног практически больше ничего не видел. Лишь ощущал с одной стороны отвесную скалу, а с другой стороны пустоту, глубину которой трудно было определить.
Даже камушек, упавший из-под моих ботинок, не успевал долетать до дна промытой расщелины, пока мы проходили расщелину в скалах способную вернуть к нам звук упавшего камушка на дно этой расщелины.
Получается, что расщелина, промытая водой за миллионы лет, исчислялась расстоянием не в десятки и не в сотни, а в тысячи метров. От таких