Погода за окном – лишь продлевает
своё присутствие. Деревья в неглиже
столбят пейзаж. Ничто не предвещает
ни радости, ни праздника в душе…
Старик глядит на море молчаливо,
страдая по растерзанным уже
снастям. Луна в окошке сиротливо
торчит меж веток голых – напоказ,
страдая тоже, как и все в округе,
от бессердечия погоды, что сейчас
готовится отдать округу – вьюге
во временное пользованье. Час,
когда закончится бесчинство – не известен.
Но лучше кончить здесь сейчас рассказ,
пока не слышно заунывных песен.
Петербургские бдения
…и гость приходит, опуская взгляд —
он опоздал и из пустых карманов
обещанные вина не торчат,
хотя он трезв или почти не пьяный,
но выглядит не очень. У него
все рукава испачканы в побелке —
в подъезде, да, действительно темно —
свет на Ростральных, видимо, на Стрелке
остался ночевать. Его рукав,
по ходу правый, выпачкан сильнее —
он отряхнулся, но уже устав —
не до конца – следы ещё белеют
на рукаве. Он даже – Виноват, —
сказал, когда его прижали к стенке,
опять белёной… Жёлтый циферблат
всем завещал конец игры по стрелке…
Он обещал, что местный армянин
ему продаст вино так – сверхурочно,
но всем казалось, если он один
пойдёт за ним, то трезвыми все – точно —
останутся до самого утра
и будут куковать под звон гитары —
нестройной. И ребята со двора
предложат выпить выжимку агавы,
чтоб не скукожило совсем, в конце концов.
И гость молчит, как нанятый убийца.
Ему хозяйка плюнула в лицо,
а он утёрся и с деньгами скрылся…
Хмарь!!!
И. К.
…и Ангелы смеются надо мной,
как бабочки кружа над головою.
У бабочке – всего лишь день! – другой
у Ангелов словарь, чтобы со мною
поговорить, неведомо о чём —
услышат уши и глаза увидят —
бегущего мальчишку за мячом,
соседского. И оттого не стынет
ни в жилах кровь, ни под окном вода
холодная. Пустые разговоры.
Быть может, всё – простая ерунда
с банальной правдой, что умрём мы скоро!
Одному монаху
…а ноги твои, ноги…
а руки твои, руки…
а уши твои, уши…
и твой горбатый нос —
всё достоянье тоги,
помятой не от скуки,
и тут не там, где души
спускают под откос…
«Надломленная ветка смотрит вниз —…»
Надломленная ветка смотрит вниз —
уже