2. НАЧАЛО ГОСУДАРСТВЕННОЙ МУЗЕЙНОЙ ПОЛИТИКИ
Царские дворцы были далеко не единственными хранилищами художественных ценностей, которые нуждались в защите. Все памятники исторической культуры – символы «проклятого прошлого» – оказались в опасности: им, как правило, грозили простой грабеж и вандализм. Многие произведения искусства были увезены их владельцами в эмиграцию, другие присваивались частными лицами. В связи с нехваткой жилья исторические здания использовались как жилые – ведь законов об охране и использовании памятников культуры еще не существовало. Собственную культурную политику большевики начали с национализации важнейших культурно-исторических коллекций, преобразовав их в государственные музеи. Весной и летом 1918 года в системе Народного комиссариата просвещения были созданы структуры, которые должны были отвечать за музейное дело и охрану памятников: сначала это была коллегия Наркомпроса, а затем специальный отдел – Главный комитет по делам музеев (сокращенно Главмузей), занимавшийся помимо музейных вопросов также охраной памятников искусства и старины60. Сотрудников отбирал художник, искусствовед и реставратор И. Э. Грабарь в соответствии со строго профессиональными критериями.
Кроме практической деятельности Главмузей разработал проекты законов об охране памятников культуры. 19 сентября 1918 года Совет народных комиссаров принял декрет, запрещающий вывоз и продажу предметов искусства за границу. Отныне для этого требовалось специальное разрешение Главмузея. 5 октября был издан Декрет о регистрации, приеме на учет и охране памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений. Шаг за шагом создавалась правовая база для организации охраны памятников по всей стране, что стало чрезвычайно важной мерой, позволившей остановить волну разрушений. Однако первой же нарушила новые законы сама власть, от имени которой они принимались. Уже в 1920–1921 годах государственные учреждения стали распродавать музейные коллекции, а в 1922 году усилилась кампания по изъятию церковных ценностей, начавшаяся еще в первые месяцы после революции. Подобные действия всегда оправдывались ссылками на «государственные интересы», менялись только детали: вначале речь шла о пополнении бюджета, затем о помощи голодающим и, наконец, о финансировании индустриализации.
На протяжении 1920‐х годов Наркомпросу приходилось обороняться от ведомств, которые посягали на исторические здания, произведения искусства и другие культурные объекты. Одной из действенных форм этой борьбы было превращение исторических памятников в музеи, но эта идея часто встречала сопротивление. Даже среди интеллигенции многие одобряли уничтожение прошлого: культурное пространство, считали