Вся эта «эксклюзивность» Ираиды Львовны, все ее высокомерие и мстительность, ее непререкаемая убежденность в собственном праве делать, что приспичит, шли от смешения высоких постов, связей и возможностей отца с бездумной родительской любовью – сначала к ней, а потом вдруг, резко – к Алевтине. Туда же примешалось и соперничество с сестрой, и страстное желание победить в этом споре – любым способом.
Аля же росла в коконе собственной вины, она была готова на все, лишь бы родные не ссорились из-за нее, и вообще не ссорились. Она и уступала, чем только подогревала амбиции сестры. Ираиде не нужны были уступки, они были половинчатым решением, ей нужно было как Цезарю – «аut Caesar aut nihil»8 – все или ничего. Или пять, или ноль. Судьба пошла ей навстречу. Аля исчезла при первой же возможности – выскочила замуж и уехала жить в другой город. Ноль воплотился, и теперь Ираиде следовало получить всё – и только для себя.
За те годы, что Алевтина жила в родительском доме, Ираида так и не вышла замуж. Сначала было некогда – учеба отнимала много времени, а с кавалерами хороводиться мешали соски да пеленки. Потом ее обязанностью стало забирать Алю из садика и отводить туда по утрам; к этому времени Ираида уже и сама работала в школе. Она была учителем начальных классов, и вела по совместительству еще географию и природоведение. Потом Аля пошла в первый класс, но не к сестре, а туда где работала их мама. Ираида перешла в специализированную школу-интернат и теперь Мария Михайловна сама заботилась, чтобы Аля вовремя попадала на уроки и делала домашние задания. Но Ираиде все равно приходилось помогать матери по хозяйству – отцу было уже хорошо за пятьдесят, побаливало сердце, шалило давление, прихватывало застуженные в окопах ноги. Ираиде просто элементарно не хватало времени на серьезные отношения. Несерьезные были, конечно, как не быть! В старых девах оставаться она не собиралась, но и направо-налево не гуляла, держала себя с достоинством. Еще одной причиной, по которой она не выходила замуж, было то, что она не хотела уезжать из дома. Это было для нее все равно как в плен сдаться, самолично. Это рассматривалось ею как поражение. И положа руку на сердце – ну не было вокруг нее приличных женихов! И это она тоже ставила в счет родителям и сестре. Если бы не они, Ираида давно была бы замужем. Самые лучшие свои годы она провела, нянькаясь с малолетней сестрой. Кому нужна была возлюбленная, которая все время таскала за собой младенца, или, придя в кои-то веки одна, вскакивала во время вечеринок, не дожидаясь их окончания, и сломя голову бежала домой варить кашу; кого могла интересовать прекрасная незнакомка, таскавшая сумки с продуктами на всю семью, которая жаркие летние дни проводила не на пирсе, сверкая белозубой улыбкой, а в песчаных дюнах, вдали городских пляжей,