волнах несколько баркасов. Какой-никакой, а это всё ж-таки флот был. И торговля прибрежная многих людей кормила. Да вот новая беда нахлынула
– хунны.
Сотник что-то шепнул влево-вправо соседям своим, и вот десятники его по
двое, по трое стали отводить, где пригнувшись, где ползком, своих людей к
лошадям. Когда собрались все в балке, махнул Изослав рукой:
– Обойдём южнее это место, да снова попытаемся прорваться на ту сторону.
Маневр этот удался. Правда, крюк вёрст в десять пришлось сделать. Но то не
беда! Лошадки, крепкие, выносливые даурские лошадки уже через пять дней
вынесли дружину чуть ли не к самым стенам крепости! Здоровенный бугай, облачённый в кольчугу и шелом, долго тискал в медвежьих объятиях Изослава.
– Не чаял я уже, друже, что кто-то прорвётся к крепости с нашей сторонки.
– И кто ж докучает тебе больше: аримане, али другие кто, брат Фома?
Сотник орликовский досадливо отмахнулся:
– Аримане теперь сами хвосты поджимают. Далече на юг откатились. Мы
теперь другого чужелюдья опасаемся.
Фома нахмурил лоб, пытаясь вспомнить, как звали тех всадников, что неделю назад подступились к стенам крепости. Он с подмостей стены даже пытался заговорить с одним из варваров. Спросил он, кто такие будете, с чем пришли?
Да видно, не поняли его чужаки. И не понял он, о чём прокричал статный всадник, сидевший на приземистой степной лошадке. Его ноги при этом чуть ли не до земли доставали, высоким, видимо, был человече. Одно только слово запало Фоме в память, да тугодумным он к старости стал, никак не мог вспомнить.
– Это не хуннов ли? – осведомился Изослав.
– Во! Так-то и назвался паразит окаянный, который в меня стрелою пульнул!
– И чего это они к стенам припёрлись?
Люди Изослава уже втянулись под защиту крепостных стен, начали устанавливать шатры, запаливать костры, чтобы сварить варево перед ночёвкой.
– Да чего, чего. Сказать так, и не сказали, чего припёрлись. Дважды вокруг
стен покрутились, а потом ускакали с посвистом.
– Знать, не по зубам им стены высокие?
Фома досадливо дёрнул своими покатыми плечами:
– Да мало их было в тот раз, всего двадцать конников. Мы с этой малостью
людской враз бы справились, так я хоть одно слово доброе хотел услышать от них. Не-а. Только глазами злыми зыркнули в меня и ускакали. Я так кумекаю. Раз эти прознали дорогу к крепости, значит, и других приведут за собой. Вот тогда, глядишь, и за мечи придётся браться.
Изослав положил руку на плечо сотника:
– Мне царь наш батюшка так на дорожку сказывал: коли гости недобрые докучать вам будут, уходить надо отсель. Эти хунны уже на зуб пробуют наши
южные границы, а у тебя тут женщины и дети малые как звери в клетке сидят и
за стены никак выйти нельзя.
Стукнул пару раз кулачищем по груди