Вика задумалась: что же за смесь у корчевников в бутылках? Настойка трав спокойствия, отвар умиротворения, концентрат усталости или что-то ещё, что они предусмотрительно выращивают на своих огородах?
Впрочем, что бы это ни было, главное – оно работало и при этом не причиняло махальщикам вреда. «Как гуманно, – подумала Вика. – Действительно, они же не по своей воле так себя ведут, а потому что наглотались пушинок ненавижника». Правда, внутренний голос тут же напомнил, что на поле махальщики пришли, совершенно очевидно, по своей инициативе и орудовали веерами сами, а не по принуждению. Да и старались заглотить побольше пушинок тоже по собственному желанию. Но тут Лукас потянул Вику за собой, и она побежала за ним. Им защищаться от махальщиков нечем, так что лучше убираться подобру-поздорову.
– Вика! – снова крикнул майстер Куртис.
– Ты его знаешь? – спросил Лукас.
– Да, это картограф, – ответила Вика.
– Вот это да! – обрадовался приятель.
Вика с Лукасом добрались до подножия холма и начали подъём. Вика то и дело оглядывалась назад. Не всех махальщиков удалось остановить, и кое-где на поле завязались потасовки. А облачка красных пушинок всё так же кружили в воздухе, и Вике стало страшно от мысли, что будет, если они доберутся до разбитого совсем рядом военного лагеря. Когда обычные люди заражаются ненавижником – это плохо, но когда он заразит вооружённых солдат – это же вообще ужасно!
– Вика, – запыхавшийся майстер Куртис больше не мог выговаривать целые предложения. – Вика…
Расстояние между ними сокращалось, но, когда картограф и ребята уже почти добежали друг до друга, неожиданный порыв ветра швырнул в лицо майстеру Куртису целую пригоршню красных пушинок ненавижника.
– Ой! – испуганно вскрикнула Вика.
Она ещё надеялась, что, может, им повезло и пушинки не попали картографу в рот и в нос. Майстер Куртис резко остановился, помотал головой, и его лицо исказила некрасивая гримаса. А потом воздух наполнился сладковатым запахом гниющих плодов, к которому примешивались нотки горелого пластика, и Вика поняла, что чуда не случилось. В воздухе пахло ненавистью.
Майстер Куртис заразился.
В отличие от махальщиков, картограф в драку не лез. Видимо, поведение заражённых ненавижником зависело от их обычного характера и темперамента. И поскольку в нормальном состоянии майстер Куртис был спокойным и дружелюбным человеком, он и сейчас не рвался ни на кого нападать. Но вот слова! Обидные, оскорбительные слова из него так и хлестали! Доставалось всем: и Вике, и Лукасу, и тёте Генриетте, и участникам Сопротивления, и тюремщикам Куузы, и Гвилиуру, и жителям Варекая, и вообще всем обитателям Восьмирья!
Маленькая компания брела куда глаза глядят по пустынным бело-синим улицам Варекая, картограф