– Теперь я знаю, что вы лгунья. Никто не приезжает в Нихлу специально.
– Забавное название для города, расположенного так близко к Мексике. – Ева наклонила голову. – Больше похоже на что-то ближневосточное.
– Разве? Как бы то ни было, все дороги ведут в Нихлу. Вы увидите. – Он поставил напиток перед Евой и принялся изучать ее. Его рот изогнулся в полуулыбке. Бросив взгляд на двух других своих клиентов – пожилого белого мужчину, держащего в руках «Дос Эквис», и парня, чья бритая татуированная голова в этот момент покоилась на стойке бара, он продолжил: – И все же почему вы здесь?
Ева сделала глоток. Несмотря на дешевизну, джин пошел хорошо.
– Ищу кое-кого. – Она достала из сумочки фотографию Келси и подтолкнула через стойку. – Возможно, ты ее видел.
Мужчина взял снимок и направился к передней части бара, где тусклый солнечный свет заливал бритую голову пьяницы. Бармен был среднего роста и худощавым, с мускулистыми загорелыми руками и алой полосой ожога, пересекавшей обнаженный бицепс. Татуировка русалки, похожей на ту, что была на стене, окружала широкое запястье. Его лицо состояло из жестких плоскостей, разделенных пополам удивительно мягким ртом. Он уставился на фотографию, затем поднес ее к свету.
Мужчина вернулся в темную часть бара и вернул снимок Еве.
– Нет. Никогда ее здесь не видел. – Черные глаза скользнули вбок, к двери мужского туалета. – Симпатичная девушка. Ваша сестра?
– Дочь. – Ева вытащила сигарету из металлического портсигара. – Ей шестнадцать.
Бармен пожал плечами.
– Наверное, поэтому я никогда ее не видел. Несовершеннолетняя.
– Разумно.
Ева допила свой коктейль и достала из бумажника наличные.
– Как тебя зовут, ковбой?
– Джек Козби, – кивнул он в сторону вывески за стеклянной витриной. – Это мой бар.
Ева положила на прилавок десятку, а затем добавила две стодолларовые купюры.
– Если ты что-нибудь вспомнишь, Джек, что угодно, позвони мне. – Она нацарапала свое имя и телефонный номер отеля на листе тисненной бумаги цвета слоновой кости. – Что угодно.
Взгляд Джека заметался от купюр на прилавке к лицу Евы и ее декольте. Он кивнул.
– Шестнадцать, – повторила Ева.
– Здесь, в Нихле, это не считается слишком юным возрастом.
Ева соскользнула со стула.
– Именно этого я и боюсь.
Наволочка была сшита из полиэстера цвета слоновой кости. Ева провела рукой по внешней стороне, ухватилась за углы и потянула ее вперед, чтобы та накрыла ее голову. Она видела, как глаза Джека расширились, затем потускнели, его рот скривился в гримасе, затем расслабился, пока его лицо не уткнулось в шелк ее блузки. Она обхватила бедрами его спину, при этом позволяя своему взгляду скользить по дверному проему, про себя считая секунды до того, как он закончит. Она ненавидела мужские оргазмы. Они были не просто грязными, они были совершенно уродливыми.
– Твоя очередь, – пробормотал он.
Ева