– Зачем мне этот шанс? Если я искренне хотела умереть?
– Ты уверена в своем изречении? – Вопросительно из-под бровей посмотрел на нее Виол.
– Да. – Утвердительно кивнула головой Алиса.
– Ну-ну…
И они пошли дальше. Пейзажи неохотно сменяли друг друга, люди становились все прозрачнее и реже. Так они дошли до кромки воды. Вода не колебалась. Толи оттого, что в жидком воздухе не было ветра, толи оттого, что сама вода была слишком тяжелая для каких-либо движений. Все было замершим. Непрозрачные серые воды медленно, лениво и сонно пришли в движение. Они стали расползаться перед путниками, обнажая гранитные ступеньки, обильно политые кровью, словно по ним волокли тело, превращенное в одно сплошное кровавое месиво. Алиса отступила назад от неожиданности увидеть подобное, и уперлась спиной в грудь Ангела. Виол был все так же невозмутим, и это прибавило уверенности девушке. Он легко подтолкнул ее к лестнице. Алиса сделала первый шаг, держа за руку Виола. Они стали спускаться. Спускались долго, и чем ниже, тем тяжелее становился воздух. Тяжелее и холоднее. По обеим сторонам лестницы были черные обрывы, словно и не под землю вовсе они спускаются, а находятся на цикличном осколке пространства, который вечно уходит вниз. Словно из пустоты, на лестнице образовалась странная парочка, они шли наверх, на встречу путникам. Это были еще один Ангел Смерти и маленький мальчик лет 5-ти. У Ангела было неимоверно бледное лицо, черные волосы крупными прядями падали на грудь. В синих глазах застыла непомерная скорбь и обреченность. У мальчика были большие карие глаза, и русые волосы. Он плакал и звал маму, спрашивая, почему она не приходит. Ангел держал его за руку, и вел дальше. По его застывшему лицу текли слезы, он не знал как, а если бы и знал, то не смог бы, объяснить мальчику, что он больше не увидит маму, что она не придет. Ангел не мог объяснить мальчику, что он умер.
Алиса посмотрела вслед уходящим Ангелу Смерти и мальчику.
– Как печально… – только и смогла выговорить она.
– Каждый день в мире умирают миллионы людей, – начал говорить Виол. – Старики, мужчины, женщины… дети… Ангелы провожают их в последний путь. Ведут по последней дороге. Каждый день мы наблюдаем чью-то Смерть. Видим чью-то скорбь, боль, отчаяние. Все это впечатывается, выжигается в сердце Ангела Смерти. Каждый день.
Когда Виол это говорил, его светлое лицо наполнялось скорбью. Глаза становились мокрыми. Каждое следующее слово давалось ему труднее и труднее. Но он продолжал говорить, словно она, Алиса, должна была это знать, понимать, чувствовать и сострадать. И в самом деле, лицо Алисы мрачнело с каждым словом Ангела. Виол рассказывал о чувствах Ангелов Смерти, их переживаниях, их «мире», но ничего не говорил о тех, кого Ангелы провожают, словно это была запретная тема.